его слова и его мысли, потому что он был рядом и она это совершенно точно знала: "Я с тобой"… Конечно, он был с ней и только с ней. Так было всегда, всю жизнь. Они никогда по-настоящему не расставались, даже когда были далеко друг от друга. "Да, теперь ты со мной и уже никто и никогда больше не разлучит нас" – думала она и улыбалась ему.
Он ласково дотронулся до её плеча, сидя рядом в тени, пока она отдыхала. Не поднимая головы, не глядя на него и даже не открывая глаз, она знала, как он сейчас смотрел на неё и какое нежное восхищение было в его глазах, когда он пел ей мягким голосом Николая Баскова:
Отпусти на небеса любовь…
Да, именно так она тогда и сделала. Так надо было сделать. Отпустить любовь, чтобы она сохранилась счастливой и чистой, не замутнённой ничем недостойным её, ничем земным, временным и несовершенным.
Он смотрел на неё с прежней преданной нежностью и пел:
На небесах звёзды с тобой нас венчали,
На небесах всё было так решено.
На небесах… Только тогда мы не знали,
Что нам суждено…
Да, тогда они не знали, что им предстояло пережить. Они были бездумно и безмерно счастливы и уверены в том, что так будет всегда. Но в любви так никогда не бывает. Именно об этом и пел сейчас Малинин.
…А под луной плачет река,
От нашей любви серебром откупаясь…
Голос Малинина не похож на голос Баскова, Димы Билана, Хулио Иглесиаса или Сергея Лазарева:
…Даже если ты уйдёшь, всю пустоту миров
Мысли о тебе одной заполнят
Ты закрыла в сердце дверь, оставив там любовь
Даже если ты уйдёшь, она всегда с тобой…
Но ей кажется, что их голосами поёт ей он и только его она слышит. Как тогда, когда он пел ей вечером прямо на улице, при свете фонарей, старинную украинскую песню.
Песни сменяли одна другую, и приёмник уже стоял на солнце. Оно обошло дом и теперь ослепляло, заливая всё вокруг полуденным зноем средины южного лета. Надо было убрать приёмник в тень, но ей не хотелось вставать. Не хотелось прерывать и нарушать его присутствие именно сейчас, когда он был совсем рядышком. Теперь всё снова было хорошо. Всё хорошо, несмотря на то, что им пришлось пережить. Теперь всё плохое было в прошлом и уже не имело своей прежней силы, не могло причинить прежнюю боль. Всё было в прошлом, даже он сам. Если она сейчас перестанет думать о нём, он уйдёт. Бесшумно, невесомо и тихо уплывёт из её сознания и растает в воздухе, возвратившись туда, откуда приходит как только она подумает о нём. Теперь он там, где нет ни прошлого, ни будущего, а только вечное настоящее. Там есть всё и всегда, только всегда. Там Наталья Долгорукая и её Иван, там Александрина и Никита Муравьёвы, там Сергей Трубецкой и его Катя, и слова его письма: «Любовь и благодарность моя к тебе горят в сердце моём чистейшим огнём, который с жизнью моей не угаснет…» Да, именно так. Теперь она знала об этом. Она смотрела на безоблачное жаркое небо, слушала и пыталась вспомнить, как всё начиналось тогда, почти тридцать лет тому назад.
Слушаю,
