я открыл папку, достал листок с перечислением основных интересов Майкла Милтона, – вот здесь имеются доказательства, что главным интересом господина Милтона являются арийские и доарийские виманы. Мам, как ты думаешь, твоя встреча с этим Майклом случайна? Особенно в свете нездоровых интересов некоторых британцев к нашей семье?
– Саша, я знаю, что Майкл интересуется древними виманами. Он даже спрашивал меня о работах Петра Александровича. Дай это сюда, – она забрала папку из моих рук и начала листать её содержимое. – И с тобой Майкл хотел познакомиться именно по этой причине. Для этого он приходил сегодня к нам. И как ты его встретил?! Боги! Охотница Небесная, вразуми его! – уронив какой-то листок на колени, графиня закрыла лицо руками и заплакала, снова переживая происшествие на лестнице.
– Мама, пожалуйста, успокойся, – я пересел на диван и обнял её.
К счастью, графиня не сопротивлялась. Даже как-то обмякла. Я взял её руку, слегка помял в своих ладонях и пустил «Капли Дождя» – ей это всегда помогало.
– Елена Викторовна, Саша был на эмоциях. Пожалуйста, поймите его, – Ольга взяла её вторую руку, сжала между своих ладоней. – Незадолго перед случившимся здесь, я привезла Сашу из агентства Скуратова. Конечно, его потрясла весть об убийстве Фёдора Тимофеевича. Я знаю, что Саша всё это время думал о вашей безопасности, и его не без оснований беспокоила личность Майкла.
– Ладно вам. Не надо меня уговаривать. Принеси мне платок, там, – графиня указала на трельяж.
Когда я вернулся, она с трагическим видом рассматривала фото, где Майкл стоял в обнимку с красивой блондинкой. Я примерно представил, какая буря сейчас завертелась в душе Елены Викторовны и сказал:
– Это его сестра, – хотелось даже добавить: «К сожалению», но удержался.
– Саша, какие вообще есть доказательства, что Майкл хоть как-то связан с теми людьми? С покушавшимися на тебя или, как ты говоришь, с некоторыми британцами? – графиня уронила фото в папку. – С чего ты вообще взял, что он опасен? Почему ты думаешь, что Майкл хоть в чем-то виноват?! Просто безумие какое-то! Я не понимаю вообще почему ты такой злой на него с первого дня! Если Майкл тоже интересуется древними виманами, то это не повод обвинять его во всех возможных грехах!
– Мам, у меня нет прямых доказательств. Фёдор Тимофеевич вынужден был временно оставить расследование по Милтону и переключиться на Джеймса Лаберта – тот представляет более очевидную угрозу, – сказал я и между тем подумал: «А что, если мама права? Что если Милтон на самом деле просто интересуется той же темой, которая захватила прежде отца и теперь меня? Ведь Майкл мог на волне этого интереса, не имея недобрых мыслей познакомиться с графиней и потом… Потом у них могли сложиться вполне сердечные отношения. Чёрт! А это вполне возможно. Уж не переиграл ли я в излишнюю подозрительность?». От этих мыслей мне стало неуютно. Я сказал: – Мам, ты пойми правильно, подозрения относительно Майкла очень серьёзны.
