– это прекрасно. Она сама по себе способна стать содержанием бытия и спасением от всего, что ею не является.
Антон Ковальский без особых усилий создал для себя систему, в которой он – активный участник любой рабочей ситуации и он же – рефери с правом осудить или оправдать. Его позиция объективна, безупречна и потому недосягаема для критики или недовольства.
Этим утром ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы выбраться из машины у офиса и пройти в свой кабинет. До последней минуты его соблазняла мысль – придумать какое-то важное дело и уехать в глухой угол типа той хибары в Подмосковье, которую он умудрился когда-то купить на свой первый гонорар и сохранил за собой до сих пор как раритет стоика. Есть заманчивые варианты душевного спасения и бегства, такие совершенные в своей простоте. Вместе с желтыми листьями в интернет залетела именно такая завершенная идея:
«Осень, в небе тучки,
Солнца по чуть-чуть.
Хочется на ручки,
Водки и уснуть. —
@Дворник дядя Федор».
Все гениальное просто, все обыденное, поверхностное норовит выпить твои силы и завязать нервы узлом. Но Антон, конечно, вовремя вошел в свой кабинет. Первые звонки, первые бумаги, первое короткое совещание дня… Были даже моменты, когда он на ходу успевал подумать, что паутина суеты бывает сотканной из канатов спасения.
…В дверь, как всегда робко, заглянула Галина.
– Антон Казимирович, можно? Я не по работе. У меня другое.
– Это горит?
– В общем, да.
– Заходи.
Галя села по обыкновению на краешек стула рядом с его столом:
– Антон, ты в курсе, что Валя Полунина из критики уходит в отпуск?
– Да, конечно. И?
– Они с мужем куда-то едут. А у них есть сиамская кошечка. Такая красавица Нора. Я ее видела, когда Валя только купила ее и принесла на работу в переноске.
– Галя, зачем ты мне все это рассказываешь?
– Сейчас объясню. Мне сказали, что Валя ищет человека, который бы пожил с Норой. Я прошу тебя – поговори с ней, порекомендуй меня.
– А почему нельзя предложить ей это напрямую?
– Но она же меня не знает толком. Мы даже по работе редко встречаемся. Мне неудобно напрашиваться. Ты – другое дело, ты руководитель и знаешь меня как никто. Антон, мне бы очень хотелось.
– А почему, можно уточнить?
– Мне хочется быть полезной нашим людям и за пределами работы. Я люблю животных, уборку, уход и всякое такое. И квартира Полуниных недалеко от офиса.
– Так дело в этом? В том, чтобы ближе добираться до работы?
– В каком-то смысле. Но это не главное. Я на самом деле хочу сделать добро и себе, и людям.
– Ладно. Я никогда не посредничаю в нерабочих отношениях и, по правде говоря, меня напрягает эта роль. Но ты права: мне это ничего не стоит, и я буду рад помочь тебе. Делать добро, как ты выразилась.
