Плутарх прекрасно знал о чувствах Климы, потому старался реагировать холодно. Помпея такого поведения не понимала. Ей было бы приятно жить в полной семье, как все жеребята в лесу, только отец, похоже, не стремился заводить новые отношения.
– Да будет твоя звезда яркой, Клима Розоворогая, – сказал Плутарх из вежливости.
Климин энтузиазм поостыл, но она не подала виду и улыбнулась:
– У меня в саду вот растения завяли.
– Растения? – переспросила Помпея.
Она тихонько подошла к Климе и встала рядом с ней, делая вид, что разглядывает засохший цветок. Таким образом она намекала отцу: «Смотри, как мило я смотрюсь с ней. Другие единороги, стеная от любви, бегают за Климой, а она выбрала тебя! Ну и что, что ей девятисот лет, разве в возрасте дело?»
Однако Плутарх проигнорировал намеки дочери и смотрел на цветок холодными красными глазами.
А Клима сказала:
– Да, Помпея, сад моего… – она хотела добавить «мужа», но осеклась. – У меня весь сад завял почему-то.
Плутарх вежливо попросил горшок с цветком и стал его пристально разглядывать, положив на траву. На его лице читались озабоченность и даже страх. Он засунул белое копыто в землю и достал черную размякшую тину. Помпее поплохело от отвратного запаха ила.
– Надо тебе одно снадобье, – сообщил он, возвращая горшок. – Оно исцелит почву.
– Я так и знала, что у тебя найдется нужное лекарство! – возликовала Клима.
Плутарх пропустил радостные слова мимо ушей. Зашел в шалаш, откуда вернулся с хрустальным пузырьком с символом белых рогов.
– Вот, – равнодушно предложил он.
Но это не помешало Климе чмокнуть его и ускакать прочь. Отец Помпеи, отойдя от поцелуя, проворчал:
– Нынешнее поколение совсем разучилось держать себя в копытах.
– А по мне это было здорово! – заявила счастливая Помпея. – Давай пригласим ее на чай!
– У меня есть дела поважнее, Помпея, – неуверенно произнес Плутарх и снова отправился к шалашу.
– А что это, кстати, за зелье? И чем заболел цветок? – Помпея быстро нагнала отца и преградила ему дорогу.
– Его много лет варила твоя мать… – Плутарх запнулся, поняв, что сболтнул лишнего.
– Моя мама? Расскажи!
– А что тут рассказывать, – Плутарх пытался пройти, только Помпея упорно стояла на пути. – Персия была алхимиком, а в Елисейском Лесу полно трав и минералов, которые можно использовать.
– А что это за хворь? Как ты узнал, что надо лечить ее именно этим снадобьем? У нас таких еще много? Где они хранятся? Ты меня этому научишь? Почему ты раздаешь всякие бесполезные амулеты вместо снадобий? Расскажи мне все…
– О Великий Созидатель, – взревел старый единорог. – У всех жеребята как жеребята, а мне достался любопытный воробей. Дай мне во имя Белокрылого Короля пройти!
Помпея от неожиданности отпрянула. Плутарх вбежал в шалаш и, взяв пюпитр,
