в плечо, от чего они оба смотрели друг на друга злыми, недовольными глазами. А после, оглядываясь по сторонам, не смотрит ли кто на них из присяжных заседателей, делали вид что внимательно слушали каждое слово говорящего и Председателя.
– Как и сказал, – продолжил Халат, – я был очень раздосадаван этой ситуацией. А тут ещё и этот Пиджак взял и начал посмеиваться надо мной. Типа, мол посмотри, меня хозяин любит больше, чем тебя. Ну и, конечно, что тут таить, меня прямо накрыло. Или, как говорят в народе, крышу-то тут мне и снесло.
– И что вы сделали? – полюбопытствовал Председательствующий.
– Увидев, что Евгений Сергеевич отвернулся, переполнявшая меня безумная река злости, словно лава в спавшем более пятисот лет вулкане, хлынула из меня. Я раскачался и так вмазал этому клетчатому выскочке, что с одного удара задвинул его вешалку в самый дальний угол шкафа. Да ещё, в придачу, к своей великой радости, сбросив его с вешалки прямо на годами копившуюся пыль на полу шкафа. А сам тем временем раскачался и подтянулся прямо на место, где только что висел Пиджак.
И это случилось все так быстро и спонтанно. А главное – так удачно! Евгений Сергеевич, протянул не глядя руку в шкаф и, к моей бесконечной радости, вытащил меня из этого тюремного ящика. А дальше все было словно в самом волшебном радужном сне. Резким уверенным движением он, сняв меня с вешалки, раскрутил и на лету набросил на свои крепкие плечи, облачив меня, словно рыцарские доспехи. После он затянул потуже на своей пояснице мой шикарный красивый пояс, гордо расправил плечи, швырнув вешалку обратно в шкаф, и, схватив второпях это одеяло, вместо сложенной сумки, лежавшем на той же самой полуразваленной кровати, направился к выходу.
На пороге, сняв с крючка ключи, который был прикручен к стене возле двери туалета, Евгений Сергеевич выбежал в тамбур и впервые в жизни забыл даже закрыть за собой двери. Мне кажется, он бежал со словами кролика из сказки "Как сильно же я опаздываю".
– Так, так. – протянул Председательствующий, – Продолжайте!
– Конечно, конечно! – поддакнул, хрипя Халат. – Безусловно!
Дальнейшее повествование Халата и вовсе повергло всех присутствующих в такой шок, что даже Комариха, которая словно мощный насос начала сосать кровь с шеи Петра Олеговича, на время истории остановила свой процесс и с неменьшим интересом начала слушать и наблюдать за происходящим. Забегая наперед, скажу, что именно из-за своего любопытства она и погибла. Но об этом чуть позже.
Халат настолько вдохновился тем, что, рассказывая историю, он завоевал внимание всех присутствующих в этой комнате, что в дополнении к словам, он добавил ещё и очень энергичную жестикуляцию. А когда и этого ему показалось мало для выражения своих чувств и эмоций, он и вовсе покинул место за трибуной, перед которой выступал и начал парить прямо перед скамьей присяжных заседателей. Казалось, это был его звёздный час. Однако, как говориться, всему имеет место быть
