перепрелой пьянящий настой,Качнётся под птицей взлетающей ветка,
И сердце защемит,
И станет пустой
Грудная,
Не самая прочная клетка.
«Ходишь по краю…»
Ходишь по краю,
Стоишь на краю,
Всем неугоден.
Каждою клеточкой
Осознаю —
Время уходит.
Глупо, родная,
На краткость пенять
Ясной погоде.
Просто пора наступает
Понять —
Время уходит!
Не потому ли
Нас тянет самих
К той несвободе,
Где невозможно
Расстаться на миг —
Время уходит!
«Пишите от руки…»
Пишите от руки
Раскованно и вольно.
Пишите от реки,
От рощи белоствольной.
От первого лица
Пишите ночью мглистой,
От первого скворца
На веточке безлистой.
В предутренней тиши,
Где свет мерцает влажно,
Пишите от души…
А прочее – неважно.
Снегирь
Не копи ни обиды, ни страха
На пути к неземному суду…
Вновь снегирь, беспечальная птаха,
Поселился в январском саду.
По тебе я соскучился за год,
Угощаю, чем только могу —
От звенящих рубиновых ягод
До семян золотых на снегу.
Оскудевшего неба кольчуга.
Затяжное ненастье грядёт…
Ничего, перетерпим, пичуга.
Всё проходит, и это пройдёт.
Я, конечно, неволить не буду,
Только ты не спеши улетать.
Хорошо мне с тобой, красногрудый,
Эти стылые дни коротать.
Научи одержимости взмаха,
Безоглядной свободе крыла,
Чтобы жизнь без унынья и страха
Шла впёред,
Убывала,
Была!
Зимняя река
Даже ворон не крикнет. Откуда?
И полозья не скрипнут. Куда?
Комариного звонкого гуда
Не осталось давно и следа.
Только стужа ворчит, матерея,
Да метелица путает след,
Вместо жаркого цвета кипрея
Рассыпая серебряный цвет.
Где трепещет сухая осока,
Обнажённая стонет ветла —
Гулом крови,
Движением сока
Жизнь как будто недавно была.
А теперь, словно в доме без окон,
В этой чёрной воде подо льдом
Затаился воинственный окунь,
Дремлют чуткая щука и сом.
Ходит солнце по низкому кругу,
Гаснут стылые дни вдалеке,
Чтобы снова по кроткому лугу
Вышла цапля к остывшей реке.
Это дерево знает и птица,
И вода понимает,
И твердь:
Можно заново будет родиться,
Если только рискнёшь умереть.
Странник
Всё
