Убедившись, что мы остались одни, мама поворачивается ко мне, не скрывая недовольства.
– Что значит, ты не хочешь изучать углубленный курс английского? – возмущается она.
– Я не хочу доставлять неудобства. – После несчастного случая я превратилась в тень себя прежней и не желаю привлекать к своей персоне излишнее внимание. – Тебе не кажется, что достаточно и того, что ты смогла подключить связи и добиться, чтобы меня сюда приняли?
– Это меньшее, что я могла сделать, учитывая, как давно знаю Огги, – тихо говорит мама, имея в виду бывшего любовника.
Того самого, который в конечном счете развелся с женой из-за многолетнего романа с моей матерью. Тогда разразился грандиозный скандал, который разлетелся по всему Интернету и желтой прессе. Сердце моего отчима было разбито. А потом он впал в ярость.
Тогда наступило не самое приятное время.
Внезапно дверь со скрипом открывается и в кабинет входит красивый мужчина средних лет. Видимо, директор Мэтьюз. Он улыбается нам, и в уголках темных глаз собираются морщинки, а улыбка так широка, что обнажает ослепительно белые зубы. Директор закрывает за собой дверь и встает за столом, который служит своеобразным барьером между нами, а затем протягивает маме руку.
– Миссис Уэзерстоун, очень рад с вами познакомиться, – спокойно произносит он с располагающим выражением лица.
Мама поднимается и быстро пожимает его руку.
– Благодарю, что встретились с нами, мистер Мэтьюз.
Оба усаживаются в кресла и улыбаются друг другу, а я смотрю на них, хлопая глазами. Они будто совсем забыли обо мне.
– Это Саммер, – мама наклоняет голову в мою сторону.
– Саммер, мы очень рады приветствовать тебя в нашей престижной школе, – говорит мистер Мэтьюз тепло и искренне. – Я лично ознакомился с твоим табелем успеваемости и очень впечатлен освоенными тобой предметами. И твоими оценками.
– Спасибо. – Я прилежная ученица. В прошлом порой была неуправляемой и слегка помешанной на мальчиках, но всегда получала хорошие оценки.
– Хотя поначалу у тебя были трудности, – продолжает он, встречаясь со мной взглядом. – Полагаю, ты с тех пор взялась за ум?
Я расправляю плечи и киваю.
– Да, сэр.
– Она не попала в класс с углубленным изучением английского, – замечает мама, и я бросаю на нее сердитый взгляд, но она не удостаивает меня вниманием. – Саммер замечательно пишет. В прежней школе она входила в редакцию местной газеты. Получала награды за свои работы. Она очень талантлива.
– Ох, боюсь, что у нас в «Ланкастере» зачисление в класс для отличников – привилегия, а не право. Ученики мистера Фигероа целых три года усердно трудились. Он лично отобрал каждого после одиннадцатого класса, и у него обучается всего двадцать человек. – Мистер Мэтьюз складывает руки на столе, сцепив пальцы в замок. – Боюсь, я не могу вписать Саммер в класс без его согласия.
– Может,
