Она ждала меня. В шатре неярко горела масляная лампа, стоял кувшин с водой и блюдо с виноградом и инжиром. Я снял китель и присел на ковер, опершись спиной на подушку. Маша присела рядом, положив голову мне на плечо. Мы сидели рядом и молчали. Она сказала: «Я чувствую, что ты устал, поспи немного». День действительно выдался суматошным, и я не заметил, как задремал, потом, еще сквозь сон, почувствовал, как Маша гладит мои волосы, грудь, расстегнув рубашку. И тут я почувствовал ни с чем не сравнимое желание, нет, не похоть, а именно желание, желание обладать ею, сделать ее счастливой, хочу, чтобы она родила мне детей, много, но сначала мальчика и девочку, а дальше – как получится. Я стал ее целовать, сначала осторожно, потом все более страстно, она только прошептала:
– Только будь осторожен, не сделай мне больно.
Я говорил ей, что люблю и буду любить ее вечно, до самой смерти… и много других нежных и глупых слов, что обычно говорят в таких случаях. И я был нежен и осторожен, а Маша – податливой и ласковой. Потом мы лежали, утомленные, насладившись друг другом, и я подумал, что это, наверно, сказка из «Тысячи и одной ночи», и сейчас я проснусь старым пенсом в своей хрущобе…
Но нет, это явь, вот Маша спит на моем плече, а я глажу ее шелковистые волосы и целую их, душистые и пахнущие каким-то нездешним ароматом, то ли цветов, то ли пряностей, а может, и того и другого вместе. Не заметил, как и меня сморил сон, а когда проснулся, то уже светало, полотно шатра уже не было черным, а слегка просвечивало. Почувствовав, что я проснулся, услышал:
– Хорошо ли ты спал, муж мой?
– Так хорошо, моя милая жена, что и в сказке не приснится.
– Расскажи мне сказку, Саша, – попросила она, – у тебя так хорошо получается, только говори по-русски, я попробую понять, о чем она.
И я рассказал ей «Морозко» (было интересно, узнает она, что это про снег, про зиму и что такое замерзать). Маша долго морщила лобик, но потом заявила, что это не про любовь, а сказка для детей с назидательным концом, чтобы дети росли послушными и не шалили, а она хочет сказку для взрослых, про любовь, чтобы был король, рыцарь и принцесса, чудовища не надо. Сказка должна быть доброй и с хорошим концом. Тогда я как мог, с переводом на англо-французский диалект, рассказал ей «Обыкновенное чудо». Маша просто захлопала в ладоши:
– Какая чудесная сказка, даже есть волшебник, король, которого обманывает дурной первый министр, и принцесса, полюбившая рыцаря, а он не может ее поцеловать, потому что заколдован и превратится в медведя, и охотник, который желает этого медведя убить и ждет, когда принцесса поцелует заколдованного рыцаря. Я не слышала и не читала этой сказки, наверно, ты сам ее придумал?
– Нет, моя милая, ее придумал не я, а один хороший и добрый человек, просто про него никто не знает.
«Какая же она еще маленькая девочка, – подумал я, – а может ей нравлюсь не я, а мои сказки? Только в сказочники при королевском дворе поступить
