размышлял Митька». Он перевернул страницу толстой амбарной книги и в этот момент зазвонил телефон.
– Слушаю! – схватив с аппарата трубку, крикнул Гавзов и машинально вскочил со стула.
– Здравствуй, Дмитрий Павлович! – донеслось с противоположного конца провода.
К удивлению Митьки слышимость сегодня была такая, что голос разнесся по всему помещению.
– Здравствуйте! А кто говорит? Не узнал!
– Пластов Виктор Петрович. Председатель колхоза, – послышалось в трубке.
– Витька, ты что ли? – удивился Гавзов. – Откуда ты там взялся?
С внуком первого председателя Ачемского сельсовета они были погодки, да к тому же и родственниками. Мать Митьки доводилась Витькиному деду племянницей, и даже какое-то время сразу после революции работала в сельсовете вместе с дядей.
– Он самый, родственник!
– Ты откуда там? Ты же, вроде, в Котласе жил?
– Партийные приказы не обсуждаются. Сам понимать должен. О том еще поговорим. А я вот чего звоню. Хорошо, что успели тебя упредить, и ты за телятами не уехал.
– Ты серьезно или голову мне дуришь?
– О чем ты? А-а-а. Да, в пятницу лишь в Тойгу приехал. Сам не ожидал такому повороту.
– Никто не говорил, что будет новый председатель, – в голосе Митьки все еще слышались нотки недоверия.
– Ну, это не ко мне.
– А Семеныч где?
– Его в Верхнюю Тойму перевели. Там планируют новый леспромхоз строить. Ну, его в качестве директора. Если честно, то это его инициатива, чтобы со Смильского телят пока не гонять. Тут для них еще место не готово.
– Понятно тогда.
– Я к вам через недельку-другую приеду. Обсудим все вопросы. А пока… Да, вот еще что. Ты на лесничего никого не присмотрел? Шаньгин Петр Семеныч с тобой же говорил по этому вопросу. Себя не предлагай. Не отпущу. Кольку-то помнишь?
– Сына что ли его?
– Ну, да. Его старшим лесничим с полмесяца, как назначили. В Ачеме себе помощника ищет. Помоги.
– Да, есть кандидатура. Парень толковый. Недавно в Ачем вернулся. Я с ним уже переговорил.
– И что?
– Согласен. Правда, судимость имеет, но то все ерунда. Воевал. Ранен был. А судимость. Так я же тоже на Колыме был.
– Знаю, знаю. Кто такой?
– Оманов Василий. Тридцать с небольшим годков.
– Оманов, Оманов… Знакомая фамилия, – задумчиво проговорил Пластов. – Он из Ачема?
– Да, но ты, наверное, про стрельбу на демонстрации слышал. Так там глупость получилась, да и он свое за нее отсидел, – как можно убедительнее произнес Митька.
– Ладно, передам. Колька, то есть Николай Петрович, на днях к вам приедет. Думаю, согласует кандидатуру, раз ты рекомендовал. Все, пока. Совещание у меня уже начинается. И вечером мне позвони.
После разговора с председателем
