награды и премии. А я жила на зарплату, хотя и хорошую. Поэтому и не жаловалась. Он пришел на работу в тринадцатый отдел раньше меня, и я не знаю, чей он родственник, – и никто не знал. По инструкции, в отдел нельзя принимать сотрудников, чьи родные и друзья работают в полиции или в правительственных структурах. Однако принимали только таких. Таким образом, никого чужого в нашем коллективе не было. Хотя и Иванов, и все мы делали вид, что у нас нет родственников и друзей ни среди нашего руководства, ни в министерстве, ни в правительстве, ни где-либо еще в вышестоящих инстанциях. Мы играли роль, с одной стороны, подозревая друг друга в родственных связях с различными важными людьми, с другой – стараясь не афишировать все свои знакомства и встречи. Поэтому жили замкнуто, и даже между собой не дружили. Что и требовалось для успешной работы с полной самоотдачей.
– Руслан Моисеевич ждет вас, – сказала секретарь, окинув меня с ног до головы неодобрительным взглядом.
Да, я была в нерабочей одежде. В платье романтического стиля, почти полуоткровенном, явно говорящем о том, что меня вырвали со свидания.
– Спасибо, Галя, – улыбнулась я. – Ты сегодня прекрасно выглядишь.
Она не ответила мне ничего и уткнулась в свои бумаги. Впрочем, вылядела она как всегда – белая блузка с вырезом на груди, миниюбка, каблуки – обычный секретарский дресс-код.
– Здравствуйте, – сказала я, входя в кабинет.
Руслан Моисеевич прищурил глаза, увидев мое платье и туфли.
– Так-так. Садитесь. Извините, что прервал ваш отдых, но дело действительно не терпит отлагательств. Помните, недавно я говорил вам, чтобы вы никуда далеко в свои выходные не уезжали, так как можете понадобиться в любой момент?
Я молча кивнула и села.
– Инга… Как вас по батюшке? – Руслан Моисеевич внимательно на меня посмотрел.
Я молчала.
Он посмотрел в мое личное дело, которое держал в руках. Мне прекрасно была видна надпись на обложке с моим номером. Зачем ему понадобилось мое личное дело? И зачем он задал столь щекотливый вопрос? Конечно, у каждого из людей был отец, но не у всех он вписан в свидетельство о рождении.
– Никак по батюшке. Отчество у вас написано по матери, – заметил он.
Зачем он это говорит? Он в самом начале, при приеме меня на работу, знал, что у меня нет отца. Официально не существует.
Я молчала.
– Так вот… зачем я вас пригласил… Вас вызывает министр.
Руслан Моисеевич сделал паузу.
Я молчала.
– Вы знаете, зачем?
Я отрицательно помотала головой. А как иначе по-другому отец может увидеть свою дочь и быть вне подозрений?
– Я тоже не знаю. Он сказал, что дело очень важное. Так что идите. Немедленно. И вечером, как вернетесь,
