клубок – ребенок! Пес мигом подплыл к свертку и вытащил его на берег, аккуратно положил на гальку и принялся вытаскивать за платье Марию. Все повторялось, как и с его первым хозяином, – Отшельника резанула эта мысль. Сзади приближались голоса, нужно было что-то делать. Мария не подавала признаков жизни. Вот лицо женщины уже было на суше, но она молчала. Шаги быстро приближались. Отшельник схватил ребенка и побежал. И это был не просто бег собаки, это был бег тигра, пантеры или леопарда, делающего огромные, стремительные прыжки.
Вслед Отшельнику раздались выстрелы, он заметил краем глаза, как пули заискрились по сторонам от ударов о гальку. А потом псу показалось, будто его что-то подтолкнуло вперед, и он не обратил на это внимания, потому что сейчас самое главное было – спасти Аннушку и подальше скрыться от этих безумных людей.
Глава 7. Последняя служба
Почему Отшельник не убил этих людей? Он мог, конечно, вмиг перегрызть им глотки, но ведь это были люди! А у него в крови было защищать людей, а не убивать. Другое дело – человекомедведь, так тот непонятно, кто был. А это люди, хотя они оказались такими же жестокими, как человекомедведь.
Отшельник, бережно держа в зубах ребенка, уходил в горы. Он бежал и бежал без остановок. Дышать было тяжело, его щеки раздувались, пена скапливалась в уголках пасти и повисала до земли, а он мчался. Мелькали травы, кусты, камни, деревья. Он не обращал ни на что внимания, он торопился. Именно тогда, в темноте у моря, когда он увидел плавающий клубок, в нем вновь проявился таинственный голос, который теперь опять вел его. Трудно понять, каким образом этот голос объяснял, куда нужно бежать Отшельнику с Аннушкой, – будто внутри у пса появился некий компас, по указанию стрелки которого он и держал путь.
Когда Аннушка начинала плакать, Отшельник останавливался, клал ее на траву и облизывал ребенка, как это он уже раньше делал. Конечно, девочка хотела кушать, а пес ничем не мог утешить ребенка, кроме как проявить таким образом свою собачью ласку.
Однако он не задерживался, и, как только ребенок утихал, продолжал свой бег. Дело в том, что когда он уносился от преследователей, ему показалось, что его будто что-то подтолкнуло вперед, и тогда он не придал этому значения. Сейчас он понял, что пуля попала ему в лопатку, и теперь их путь был отмечен капельками крови на траве, камнях, земле. Отшельник не мог дотянуться до раны, чтобы хотя бы зализать ее, кроме того, пуля застряла внутри и уже начала давать о себе знать – боль при каждом толчке передними лапами усиливалась.
Пес бежал. Все смешалось в голове его, яркие картины быстро сменяли одна другую. Были кадры из прошлой и из настоящей жизни, будто кто-то крутил в его мозгу пленку, в которой сюжеты располагались не в хронологическом, а в хаотическом порядке. Иногда он будто засыпал на ходу, потом пробуждался в страхе, боясь причинить ребенку боль, наткнувшись в таком состоянии на какое-нибудь препятствие.
Пробегая
