обратно, и решил унести с собой кусочек полюбившегося мира. И украл… что бы вы думали? Всего лишь медальон, который нашёл на полу! Овальный, со строгим и печальным женским лицом в центре, очень похожим на Ларино. Достаточно крупный, чтобы его рассматривать, и почти невесомый, чтобы незаметно поместиться в кармане штанов.
Регина зашла в комнату, присела рядом на пол и, устремив взгляд в потолок, стало тихонько и мечтательно со мной беседовать:
– Я почему-то думала, что ты уже большой для таких истерик. Если честно, даже не знаю, как надо успокаивать. Я, когда была в твоём возрасте, мечтала, чтобы мама волшебным образом вернулась ко мне. Я тогда ещё не знала всей правды. И всё фантазировала, будто мы по каким-то неведомым причинам находимся далеко от дома, и мама просто немножечко больна, а на мне лежит важная миссия – найти обратную дорогу. И каждую ночь я слышала её призыв: «Пойдём домой?» Но, блин, как туда попасть? Так иногда бывает во сне: потерялся и никак не можешь вернуться в свой город или в квартиру. Ты идёшь… идёшь… и сон такой тягучий, просто бесконечный, и страшно, и хочется реветь… Так и просыпаешься ни с чем. И вот в своих фантазиях я как мантру талдычу: «Сейчас, мамулечка, сейчас, моя дорогая мамочка…»
В глазах Регины задрожали слёзы, она на секунду прервалась, тяжко вздохнула, затем продолжила:
– «…сейчас я найду нам убежище, накормлю нас, согрею. Если надо, то буду воровать, чтобы нам не голодать…» Мы проводим ночи в самых разных местах. То забираемся в закрытые магазины: обувные, ювелирные, со шмотками. То в банке ночуем, подчищая кассы с долларами… ах, эти чёртовы зелёные божественные бумажки… Иногда в гостинице, где есть большая ванна и просторный балкон с видом на реку, а лучше на море. У меня с собой здоровенный дробовик – отстреливаться от моральных уродов – и волшебный мешок, куда я собираю дорогие цацки и бабло. Говорю: «Мам мы скоро наконец-то разбогатеем! Смотри, сколько я надыбала уже!» А мама… Она мне знаешь, что отвечает? «Нас поймает полиция, нас посадят, о чём ты думаешь, дурёха? Мы умрём в вонючей камере, на голом полу, изнасилованные и избитые, кому мы нужны?..» «Щаз-з-з, не умрём! Хрен им всем! Когда они придут, мы спрячемся, а потом пойдём за ними и отыщем дорогу в рай, где наша улица, квартира с балконом на Лидо… Чтоб они все были прокляты!
Повисла пауза. Далее она заговорила шёпотом:
– Как же в этом мире страшно остаться одному! Нужно быть сильным – сильных боятся. Нужно бороться, не сдаваться, никому не верить. Всё делать самому. И верить только себе. Ты когда найдёшь свой дом, точнее, когда тебя найдут, вернись и расскажи, как тебе это удалось? Хорошо? Просто я хочу, чтобы ты поделился своим счастьем, хочу знать, может ли человек быть счастлив.
Регина замолчала, но я видел, как текут её слёзы. И не знал, куда себя деть.
– Господи, если бы ты только знал, как я этого хочу! Как страстно желаю всё изменить! Начать с того проклятого дня. Хочу быть счастливой. Иди, я обниму тебя…
Она прижала меня к груди. Гладила по голове и целовала в щёки. Я ничего не понимал и плакал вместе с ней.
