Женька своего мужа.
Дальше мы едем молча. Егорку укачало, он спит, а Вера смотрит какой-то мультик в телефоне. Надо будет связаться со школой… О боже. Ни одной мысли что делать дальше. Может и правда начать с адвоката? Я же в жизни практически ни в чем не разбираюсь. Досидела в декрете что одичала.
Мы сворачиваем с трассы на двухполосную дорогу, потом въезжаем в какой-то поселок. Значит тут живет добрая тетя Зина?
– Жень, – произношу едва слышно, – расскажи про эту женщину, к которой мы едем…
Оглядываюсь на детей. Ну я и мать! Слабачка! Не смогла отстоять квартиру, не хватило сил выгнать любовницу мужа. Самой от себя противно.
– Короче, – Женька поворачивается ко мне, – Это бывшая прихожанка нашего храма, а потом она переехала из города в поселок. Но до сих пор нам помогает. Она богатая, понимаешь?
– Матушка, ты что-то все про деньги, да про деньги… – замечает отец Федор, не отвлекаясь от дороги.
– Слов из песни не выкинешь, – отрезает подруга, – но батюшка прав, тут это не главное.
– А что главное? – замираю. Неужели подвох какой?
– Одинокая она очень женщина. У нее такое несчастье случилось, сын с женой в аварии погибли, а деток не оставили. Сама она вдова.
– Кошмар какой… – история тети Зины расстраивает, хотя и так настроение хуже некуда.
– Ага, – кивает Женька, – Она вообще женщина сложная, но не сравнить с твоими мамой и свекровью, это уж точно. В итоге она одна осталась на старости лет считай. И мы как рассказали про тебя, она попросила чтобы тебя к ней привезли, с детьми, говорит одной тяжело ей морально… Но мы сказали что ты очень хорошая.
– Спасибо.
Автомобиль подъезжает к высоченным воротам, которые тут же не спеша открываются. Участок освещен фонарями, он сравнительно небольшой, а вот дом – двухэтажный, красивый. Мне страшно. Как долго эта скучающая женщина меня вытерпит? Как скоро мы все ей надоедим? Егорка ох какой непростой. А как с ним по больницам ездить? Хотя автобусы тут должны ходить.
– Ты не бойся, Вик, нормальная она, – шепчет Женька, и в этот момент автомобиль останавливается. Пока я бужу Егорку, который тут же начинает хныкать, отец Федор выходит из машины и направляется видимо к этой самой тете Зине. Она стоит, завернувшись в шаль, невысокая, с собранными назад волосами. Темно, поэтому лица не разобрать.
– Вера, выходи, – киваю дочери. Та бодро запихивает телефон в кармашек своей блестящей ветровки и выскаивает. А дальше уже и мы с Егором. Я сразу беру его на руки, чтобы успокоить.
Как только мы выходим из машины, тетя Зина приближается, и я замечаю, что, вопреки представлениям, женщина она вовсе не старая. Лет пятидесяти, не больше. И ее лицо тонкое, выразительное, скуластое.
– Здравствуйте, – киваю, растерянно улыбаясь. Скользнув по мне взглядом, она кивает в сторону дома:
– Маленький устал, тяжелый день, идемте скорей.
Ее движения немного суетливые, и мне приходит
