ХОРОШО ТЧК
Она не плакала с того вечера, как уехала Беатрис, но сейчас, сжимая в руке телеграмму, Милли оседает на деревянный пол и лежит на боку, подтянув колени к самому подбородку. Слезы льются по ее лицу и собираются в лужицу на полу. Облегчение, да, но гораздо больше – горечь. Она должна была сказать Беатрис, что хотела, чтобы та осталась дома. Она должна была заставить Реджа изменить решение. Когда Милли встает, в комнате уже темнеет, она переодевается, начинает готовить ужин. Скоро явится Редж. Каждый вечер, едва войдя в квартиру, он спрашивает, пришла ли телеграмма.
Но сегодня он молчит, хотя она видит, как его рука перебирает почту на столике у входа. И она ему ничего не говорит – пока. Милли прячет телеграмму, аккуратно сложив вчетверо, в застегивающийся кармашек своей сумочки.
Проходит неделя, и все это время она раз за разом перечитывает телеграмму по дороге на работу и обратно. Уголки уже истрепались. Желтая бумага под ее пальцами пачкается. Напечатанные буквы начинают выцветать. Сейчас она уже не уверена, что может показать телеграмму Реджу. Он же поймет, что она хранила ее все это время.
В первый школьный день бескрайнее небо слепит синевой. Нэнси приготовила детям ланч, упаковала его в бумажные пакеты – яйца вкрутую, сэндвичи с помидорами, овсяное печенье с изюмом. Она фотографирует их на крыльце, прежде чем расцеловать Уильяма и Джеральда и приобнять за плечи Беатрис. Она знает, что девочке не всегда нравятся прикосновения, но не может справиться с собой и все же обвивает руками худенькое детское тело. Беатрис напрягается, но вдруг Нэнси чувствует – к своему удивлению – короткий поцелуй в щеку.
За те две недели, что Беатрис здесь, лицо ее немного округлилось, но взгляд все еще недоверчивый. Она неизменно вежлива – всегда отвечает на вопрос и откликается на просьбу, – помогает на кухне, прибирается в своей комнате, но никогда не заговаривает первой. Однако смеется над проделками Джеральда, и ей, кажется, спокойно рядом с Уильямом. Нэнси гордится своими сыновьями, тем, как они приняли девочку.
– Хорошего дня, – говорит Беатрис.
– Спасибо за ланч.
Нэнси подталкивает в бок Джеральда.
– Вот поучился бы у Беатрис хорошим манерам, – говорит она. – А теперь проваливайте-ка все.
Ей не терпится спровадить детей, но она знает, что весь день будет ждать их возвращения.
– Мадам, мы пойдем в школу все вместе! – кричит Джеральд, слетая по ступенькам крыльца.
Ему нравится подражать манерам Беатрис. Она всегда так изысканно выражается. Поэтому Джеральд называет маму «мадам», входит в комнату со словами «всех приветствую», а вчера вечером за ужином обвинил отца, что тот «устраивает переполох из-за пустяков». Он знает, что Уильяма это злит, – еще одна причина продолжать, – но зато вызывает тень улыбки на лице Беатрис.
– Не переходите улицу, пока она не зайдет внутрь, – повторяет мать, и Уильям кивает, делая знак Беа.
Он так похож
