численного превосходства, и вонзали мечи и топоры в любую прореху между щитами противника.
– Отступаем! – приказали центурионы, когда стало ясно, что удерживать строй невозможно.
Консул учил их отступать, если устоять на месте нельзя. Первым делом нужно спасать легионеров…
Но тут появились когорты, посланные с холма на подмогу. Отступление не было беспорядочным бегством – передние ряды, смятые натиском противника, пополнялись сильными и свежими легионерами, спешно прибывшими для участия во внезапной битве.
Центурионы занялись наведением порядка в передовой части отряда. Прочие начальники направились к водоносам:
– Тащите воду в лагерь и возвращайтесь с новыми мехами! Не вздумайте прекращать работу!
Они передавали приказы трибуна Сертория, который, в свою очередь, получал распоряжения от консула.
Стоя на башне, возведенной для защиты ворот, Гай Марий наблюдал за сражением легионеров со множеством амбронов, посланных Тевтободом, чтобы помешать римлянам таскать воду.
– Битва идет своим чередом, – заметил Серторий, – но если отправить более сильное подкрепление, мы могли бы разбить амбронов и обратить их в бегство. А при удаче даже поджечь их повозки.
Марий размышлял об обстоятельствах, в которых разгорелось сражение. Да, оно не было решающим – по крайней мере, до тех пор, пока в нем не приняли участие тевтоны, составлявшие костяк вражеских сил. Лагерь амбронов располагался поодаль от тевтонского. Тевтобод так и не отдал распоряжений своим людям, занятым разборкой шатров, приготовлением пищи и даже отдыхом, – будто события на берегу не имели к ним отношения.
– Отправь еще пять когорт, – согласился Марий. Пять когорт, половина легиона – немалая сила, но он готов был рискнуть ею, пока тевтоны не покидали лагерь. – Если окажется, что Тевтобод вмешался, пусть отступают на холм. – Он повернулся и посмотрел в глаза своему подчиненному. – Все ли тебе понятно?
– Да, славнейший муж, но…
Серторию хотелось кое-что уточнить.
– Говори.
– Если амброны побегут, можем ли мы настигнуть беглецов в их лагере?
Марий глубоко вздохнул.
– Да, но только в их лагере, – кивнул он. – Ни в коем случае не приближайтесь к лагерю тевтонов. Понятно?
– Да, – кивнул Серторий.
– Хорошо. Ты сам возглавишь когорты. Только тебе я могу доверить руководство отступлением, если тевтоны вступят в битву. Строго выполняй мои указания. У большинства наших трибунов мигом закипает кровь в жилах, но нет ни выдержки, ни мозгов. А у тебя – горячее сердце и холодная голова.
Консул впервые выражал ему такую откровенную признательность.
Серторий прижал кулак к груди, готовый возглавить натиск когорт, которым предстояло спуститься к реке. Он больше не сомневался в том, что каждое решение консула обосновано. Если они чего-то не
