style="font-size:15px;"> В лучшем случае царевич – нечто вроде особо ценного зверька, который и минуты не живет без внимания и контроля, от которого ждут царских жестов, когда он и на ножки не встал, и говорить толком не научился. В худшем, как было с Коленькой и Мишенькой, еще и жесточайший курс подготовки служебного щенка. Я не помнила всю номенклатуру предметов, которые применял генерал Ламздорф в воспитании великих князей, но, кроме розог, там фигурировал и шомпол. Доходило до печальных анекдотов: шестилетний Мишенька разбил стекло и прибежал к няне с просьбой его высечь, зная, что от взрослых мужчин прилетит больней, а так воспитатели хреновы, но хоть справедливы: два раза не накажут.
И такая жизнь похуже, чем у сверстников-кадетов, даже из самых мелких дворян. Пусть их тоже лупят как сидоровых коз, но есть свои мальчишеские игры, тайны, какое-то свободное время. А тут – ритуал на ритуале, с перерывом на битье. Потому-то Николай Павлович – умница, кстати, мгновенно освоил непривычную забаву – и носится по аллее. Как бы еще вернуть детство гостям-принцам? Если пожалуют в ненастье, настолку сделать?
Между тем азарт до добра не довел. Произошла вполне предсказуемая и даже неизбежная катастрофа. На очередном лихом повороте будущий царь не справился с управлением и въехал в куст.
Я помчалась к месту происшествия едва ли не быстрее ребят. Судя по тому, как быстро встал Николай Павлович, с целостью рук и ног было все в порядке. Однако судя по тому, как царевич столь же шустро оказался за кустом, его одежда в порядке не была. Бедняга еще издали отчаянно махал рукой – не приближайтесь, но и без этого я догадывалась, что его генеральские лосины разошлись по шву.
Глава 8
М-да. Ставить столь высокопоставленных лиц в такое неприятное положение мне еще не приходилось. Что же делать-то? Хотя бы остановиться в пяти шагах от куста и глядеть на три стороны света, избегая четвертой…
– И его благородие ребячиться удумали? – донесся голос запыхавшейся Павловны, наконец-то доковылявшей до места происшествия. – Ох, говорила же, до добра не доведет! Порт… простите, ваше благородие, бруки порвались?
Павлуша пробовал уточнить, что это «его превосходительство», но старой нянюшке было не до титульных тонкостей.
– Дуй, пострел, в дом, неси набор игольный да ниточный! Куда, шельмец?! Побьешься! Господи, сладу нет!
Не замечая воркотни, Павлуша подхватил самокат, оттолкнулся и помчался к особняку.
Еще минуту назад царевичи глядели обиженно и гневно, Михаил – с аллеи, Николай – из-за куста, но теперь они смотрели на удалявшегося Павлушу как на невиданный аттракцион.
– Рысь! – возбужденно сказал Михаил Павлович. – Нет, не всякий жеребец такую рысь даст!
Я поняла, что они говорят не о лесной кошке, а об одном из основных кавалерийских аллюров – скорость до 15 километров в час или больше. Понимаю царственных юношей: они впервые в жизни увидели человека, который передвигался столь шустро, не
