музыка и теперь звучала в полную силу, поэтому-то Луы и крикнул, пытаясь перекричать. Так бывает во время праздника, когда бродячие музыканты выжимают из своих инструментов всё, на что те способны, и ты пытаешься говорить. А потом, по приходу домой, начинаешь хрипеть – настолько громко ты говорила.
В который раз Первая убедилась – пестрокрылые слышат то, чего не слышат люди.
Её слух терзали такие душераздирающие переходы, что теперь, выйдя из здания, девушка удивлялась, как это она способна о чём-то думать. Казалось, её расшили, а после зашили, заново. При этом всё старое вынули, а вставили новое, и к этому новому нужно привыкнуть. Хотелось плакать, кричать и биться в истерике одновременно.
Среди выходящих она заметила Коэ́, старейшину Синей стаи. Хотя говорить “старейшина”, конечно, неправильно – у пестрокрылых не было правителей, в человеческом понимании слова. Дети слушались старших, ученики – учителей. И всё. Каждый из членов общины был равноудален от другого. Общество взаимного уважения – возможно, так будет правильно. Как это общество обходилось без твёрдой руки, без кнута, без пряника, без многочисленных гильдий, поддерживающих порядок, оставалось загадкой.
Между двумя их народами пропасть, и этот ответ был единственным.
Ну а Коэ просто старший, и только. Коэ помнил многое, многое знал, и мог рассказать значительно больше, чем кто-то другой.
– Я хочу услышать, – обратилась к старшему Первая. Обычно так начинали разговор её ученики, – давайте где-нибудь поговорим.
Синекрылый остановился и внимательно посмотрел ей в глаза. Взглядом плащеносца, который ожидает задание.
– Я готов слушать, – Коэ говорил хорошо, без особого выговора. "Это не люди, – подумала Первая, – человек бы, скорее, сказал – "пройдёмте", "давайте присядем", возможно, они отошли бы в сторонку. Пестрокрылый остался стоять, где стоял, готовый ответить.
– Мне не совсем понятно моё положение, – сказала она Коэ, и продолжила, выделяя каждое слово, – Вы. Меня. Похитили. Не пригласили, а именно похитили. Я первый человек, который у вас побывал. Почему же вы не спускались к людям, если знали, что мы живём на равнине?
Собеседник задумался. Задумчивость вообще то была нормальным состоянием пестрокрылых.
Девушка набирала воздух и медленно выдыхала, чтобы дождаться ответа.
– Пророчество сбывается, – ответил Коэ, – порядок нарушен. Наступает ночь, а должен быть день. Небо темнеет, а должны быть пылающие. Господь говорил о спасении, и это спасение – вы, те, кого он привёл. Он просил вас принять, как братьев, когда придёт это время. И время пришло.
– Пророчество, – задумалась девушка, стараясь повертеть это слово на языке, настолько оно было ёмким, – ну почему же вы раньше молчали? Почему не сказали сразу?
Коэ скрестил свои руки:
– Вы наша гостья. Мы не хотели Вас…
– Беспокоить, – подсказала девушка старшему.
Робость
