дверцы машины, вылезают люди. Пять, шесть и водитель, кажется, в машине. Автоматы у всех, молодые. Бородатые. Лица открыты. Внешне агрессивности не проявляют и не отходят от машины, кажется, чего-то ждут.
Рискнуть?
– Хей! – изо всех сил ору я. – Хасса таль хна! Хасса таль хна![5]
Никакой реакции. Один показывает на меня пальцем – по арабским меркам весьма невежливо – и что-то говорит остальным. Остальные смеются. Один трындит по телефону, непонятно на какую тему.
Ждут остальных? Какого хрена им так весело? Черт, сколько времени до вертолета – я ведь так и не спросил Хасана. А без поддержки мне здесь точно хана.
Что-то тяжелое шлепается совсем рядом, переброшенное через забор. Я прыгаю за припаркованную машину, отчетливо понимая, что, скорее всего, не успею. Но взрыва нет, я больно бьюсь плечом об асфальт, с трудом перекатываюсь. Боевики бегут в мою сторону – они тоже не ожидали, что граната не сработает. Двумя выстрелами я снимаю двоих из них – неплохое начало – и, сделав еще три выстрела, перекатываюсь на противоположную сторону улицы. Пять на двоих – я вскакиваю и бегу за разбитый «Ниссан», прежде чем боевики, опомнившись и заняв какие попало укрытия, открывают огонь. Огонь довольно плотный, из четырех стволов – по машине как градом бьет. Но меня не достает. Я лежу на земле и караулю свою последнюю возможность – большинство из тех, кто не слишком опытен в уличных боях, забывает о том, что у машины есть клиренс и из-под нее можно тоже стрелять. С хлопком лопаются обе передние шины, но мне удается поймать еще одного: насмерть или нет, я не понял, но он взмахнул руками и выронил оружие. Трое. Плюс один в машине. Плюс хрен пойми сколько сейчас сбегутся на стрельбу. И все.
Помимо «Ниссана» укрытий вблизи больше нет. Единственное, что я смог, – занять максимально безопасную позицию, так, чтобы меня защищал двигатель автомобиля.
– Аллах Акбар!
Идиот…
Выскочивший из того дома, в который я стучался, джихадист, вместо того чтобы сделать свое дело молча, заорал и выдал себя. Высунувшись, я поразил его двумя пулями из пистолета. Осколок то ли фары, то ли металла сильно, как пощечина, ударил по лицу, потекла кровь. Двое точно и двое приблизительно – уже неплохо. Но те, кто остается в живых, быстро учатся – они простреливали одиночными машину, не давая мне высунуться, и, по всей видимости, приближались короткими перебежками. Дальше – либо бросок гранаты, либо…
Шум двигателя, крики и стрельба раздались сзади, оттуда, откуда я приехал. Еще лучше.
С той стороны тоже выскочила машина, пикап с кузовом, в котором было трое отморозков. Я попал в одного, когда второй вскинул ракетную установку и выстрелил. Каким-то чудом – может, помешала стрельба – ракета прошла мимо машины, ударила в бетонный забор и с грохотом разорвалась. В ответ я выстрелил несколько раз по кабине водителя, попал или нет – не знаю, водитель мог укрыться за двигателем. Двое оставшихся в живых выскочили из кузова и скрылись за пикапом. Если у них есть еще один выстрел к «РПГ» – они не промахнутся…
Пять…
Иди сюда, сейчас же
