только приснилось, как вдруг после пятнадцати лет неведения она получает весточку от него – облако, серое сверху и с нежной светлой розовой подкладкой, а потом – клочок тумана в открытое окно, ну, точно от него, она же знает, потом листик зелёный, исписанный жилками, что написано – она никому никогда не скажет. Но чудо! Она во второй раз проснулась! Второй раз – на те же грабли, ой-ё-ё-ё-ё-ё-й! Ну, ладно, один раз проснулась, заснула потом, и всё спокойно, ну чтобы второй раз проснуться от того же принца, этого ни в одной сказке не было. Кошмар! Опять что ли чувства, стихи и – не спать? Не спать, Спящая красавица!
Мораль. После пробуждения очень хочется плакать от полноты чувств, и дальше реветь – по инерции. Тут, самое главное, не превратиться в Царевну Несмеяну, а хуже того – в помесь Спящей красавицы с Царевной Несмеяной, а то будешь половину суток спать и половину суток – плакать.
14.06.2013
Три апельсина
Лукас Кранах Старший «Адам и Ева»
В одном большом пыльном и душном городе под названием Москва, наравне с простыми людьми, жили принцы и принцессы. Они женились и выходили замуж не только друг за друга, но и за простых людей, поэтому перемешались с местным населением, и с первого взгляда трудно понять, кто перед вами.
В этом городе жил и тот принц, о котором мы хотели рассказать любезному читателю. Принцев в городе – пруд пруди, а полукровок ещё больше. Особенно на юго-востоке города, несмотря на то, что там была совсем плохая экологическая обстановка, обусловленная господством северо-западных ветров.
В этой провинции жили многие известные особы, например, Принц-на-горошине, очень достойный господин, его уважали горожане, потому что они приладились сверять по нему свои часы. Они переводили стрелки по педантичному принцу: он выходил из дому ровно в двенадцать, и ушлые горожане сразу переводили стрелки на двенадцать, от этого и пошло известное выражение «перевести стрелки», потому что дотошный принц всегда точно выходил из дому и этим очень помогал неорганизованным городским ротозеям.
Плотность расселения принцев в этой замечательной провинции была так высока, что по соседству с Принцем-на-горошине жил и принц, о котором пойдет речь в нашем повествовании.
И дом принца и дома вокруг были построены из камня, потолки в них высокие, стены толстые и крепкие: строили их пленные солдаты побеждённой армии. Они с каждым камнем замуровывали в стены свою тоску по родине, горечь поражения и погибшие надежды. Поэтому стены домов были больше похожи на стены темниц или гробниц, и все, кто жил потом в этих домах, тоже чувствовали необъяснимую тоску и грусть. Когда художники в этих домах писали картины, то выходили у них иконы, с которых печальными глазами смотрели давно ушедшие люди, и никто не смел повесить в своих домах эти картины. Когда композиторы сочиняли музыку, то вместо польки получался траурный марш, и все, кто слушал эти песни, начинали плакать
