расслабляю выражение лица.
– Входите.
Тетя и дядя заходят внутрь, оба все еще в своих рабочих костюмах.
Когда тетя Блэр наклоняется, чтобы обнять меня, я встаю и остаюсь в ее объятиях слишком долго. Под вишневыми духами скрывается мамин аромат. Что-то напоминающее сахарную вату и лето.
Я не знаю, почему я думаю об этом прямо сейчас, когда я даже не помню свою маму.
Сегодня я скучаю по ней.
Я скучаю по жизни, которую не помню.
Неохотно я отстраняюсь от тети и обнимаю дядю Джексона. Он целует меня в макушку.
Дядя классически красив, у него каштановые волосы и кобальтово-голубые глаза.
Несмотря на то что его телосложение лучше среднего, у него пивной живот.
– Я звонила, но ты не взяла трубку. – Тетя изучает мое лицо тем пристальным взглядом, который ставит ее клиентов на колени.
Как будто она распознает ложь еще до того, как я ее произнесу.
– Извини, я забыла его.
– Я позвонила в школу, – говорит она. – Мне сказали, что ты ушла домой.
– Я… – Черт. Я не думала так далеко наперед, когда уходила. – Мне было нехорошо.
Дядя Джексон нависает надо мной, его лоб нахмурен.
– У тебя снова учащенное сердцебиение, тыковка?
– Нет. – Я заставляю себя улыбнуться и чертовски надеюсь, что они в это поверят. – У меня просто разболелась голова, и я хотела вернуться домой и отдохнуть. Простите, что я не позвонила.
– Мы так беспокоились о тебе, милая. – Тетя приглаживает мои волосы. – Я пришла домой пораньше, чтобы проверить тебя, но ты спала.
– Я же говорил тебе, что с ней все будет в порядке, – вмешался дядя. – Где ты забыла свой телефон?
– В… школе.
Потрясающе, Эльза. Я выдаю одну долбаную ложь за другой.
Больно лгать им, но я скорее умру, чем подвергну компанию тети и дяди опасности.
Их имена и имя гребаного Эйдена Кинга не должны существовать в одном предложении.
Тетя продолжает внимательно рассматривать меня с ног до головы, как будто она ожидает, что я упаду в обморок в любую секунду.
– Головная боль из ниоткуда – это подозрительно. Может, нам стоит навестить доктора Альберта?
– Это просто головная боль, Блэр, – говорит дядя от моего имени.
– Головные боли – это симптомы самых чудовищных болезней, Джексон, – возражает она.
– Одна из них – простая усталость.
– Я в порядке, правда, – вмешиваюсь я, не желая, чтобы они спорили. – Я просто собираюсь немного позаниматься и лечь пораньше.
– Сначала ужин, тыковка. И мы должны сыграть партию в шахматы. – Дядя подхватывает меня под мышку и тащит из комнаты. Он спрашивает о моем первом дне и рассказывает мне анекдот об их работнике. Он чуть не упал в обморок, когда ему позвонили и сообщили, что у его жены начались роды.
Дядя Джексон умеет поднимать настроение, и я улыбаюсь вместе с ним.
Тетя
