Митрофан Пантелеевич Рыков.
– Значит, Митрофан Пантелеевич Рыков был сапожником?
– Я бы так не сказал, – отрицательно покачал головой Петр Семенович. – Он любил чинить сапоги, это правда. Хобби. Был изначально мажордомом известного в Цареве графа Оводова, Дмитрия Ивановича, служил ему не за страх, а за совесть. – Его тон стал подозрительным. – Вы об Оводове тоже будете писать?
– Нет, не буду, – честно ответил Крымов. – Оводов – дворянин, а меня интересуют купцы и промышленники, двигатели, так сказать, прогресса, новые люди, как их понимали те же Чехов или Горький.
– И правильно, – согласился Рыков. – Эти дворяне могли только спускать свои имения и наследства, в пыль их превращать, а вот именно купцы и промышленники сколачивали миллионы и строили производства. На их плечах держалась Россия девятнадцатого века.
Они коротенько поговорили о богатом на события девятнадцатом веке, о промышленниках, купцах и их положительном влиянии на экономику царской России.
– Так как же он, ваш предок, из мажордомов да в хозяева обувных лавок угодил? Расскажите, очень интересно! А потом уж и о его сыне – Никите Митрофановиче поговорим.
– Говорить о Никите Митрофановиче – одно, а о Митрофане Пантелеевиче, бывшем графском мажордоме, совсем другое.
– Не понимаю вас.
– Вам интересна история, полная страшных семейных тайн?
– Очень.
– Выключите диктофон.
– Заинтриговали, – выполнил просьбу Крымов.
– Только сразу предупрежу вас: хорошего о графе Оводове вы от меня не услышите, как и обо всем его семействе.
– Меня интересует только истина, – успокоил хозяина разумный гость, – какая бы она ни была.
– Очень хорошо. Случилось так, что старый граф Дмитрий Иванович Оводов полюбил. И предметом его страсти, а это была именно страсть, стала его дальняя родственница – бесприданница Мария Черкасова, из предместий, которую отдали графу на воспитание в город.
К Рыкову прыгнула молодая рыжая кошка, потерлась о его руку и улеглась на коленях.
– Сима, – представил ее Рыков. – Умница.
– И красотка, – кивнул Крымов.
Поглаживая рыжую кошку, хозяин домашнего зверинца продолжал:
– От слуг разве что утаишь? Граф был настойчив, и Мария Черкасова, едва повзрослев, стала его любовницей.
– Старый граф и Мария Черкасова? Вы уверены?
– Разумеется, уверен. Причем стала не без охоты. А почему нет? Такая связь обещала многое. Возможный брак. Конечно, они всячески скрывали свою связь, но, повторяю, как такое скроешь от домочадцев? И тут появляется молодой граф. Он приезжает из-за границы – морской офицер, красавец, – и точно клин входит между отцом и молодой женщиной, с которой он был знаком еще с юности. Дмитрий Иванович заказал портрет своей любовницы, он есть в музее Оводова, кстати. Художник точно уловил ее настроение – она там в смятении чувств. С крестом в руках, будто
