этого момента. Красные вспухшие веки и нос, горько опущенные уголки губ, потерянно бегающий по сторонам взгляд… Видеть в ней привычную мелкую, гадкую и похотливую язву взгляд отказывался совершенно. Сейчас, больше чем когда-либо до этого момента, вампиресса походила на изумительно красивую четырнадцатилетнюю школьницу-альбиноса. Только с сиськами и заплаканную.
…и беременную.
Бессмертные не размножаются. Мы возрождаемся спустя определенное время после смерти, не болеем, пребываем вечно на пике своей физической формы. Не страшно ничего – даже авитаминоз. Но не размножаемся. Эту константу нового мира все оцифрованные «земляне» воспринимали как само собой разумеющееся. Но вот она, беременная бессмертная вампирша во всей своей плаксивой и рассопливившейся красе… уже неделю не знающая, что ей делать.
– Что мне делать, Джаргааааак? – тоскливо простонало кровососущее вопрос, которым уже успело меня задолбать.
– Давай примем за данность, что ты залетела от Ювелира? – предложил я, выдувая из своей волшебной трубки клуб дыма в виде маленького печального человечка с большим… достоинством, – Потому что иного логичного объяснения не предвидится… кроме совсем уж пошлых вариантов.
– Да в задницу причины! – всхлипнула белокурая нимфетка, – Я не знаю, что мне делать!
– Ну, скорее всего, если я тебе сверну шею… – задумчиво почесал я свою собственную часть тела, – …то через три месяца ты возродишься без своей проблемы. Только вот сдается мне, что ты потом вечность будешь оплакивать потерю.
– Угу, – кивнула вампиресса, тихой сапой уже успевшая устроиться в кресле для посетителей, – Только вот, Кирн… беременность у вампиров идёт три года…
Беседу прервал Картер, дыша алкогольными парами и впихивая мне в руки полотняную сумку внушительных размеров. Именно с ней, набитой винными бутылками, я неоднократно его встречал у Проспекта Сезам, про себя завидуя тому, что питомец где-то устроился на работу. Знаем мы теперь, что это за работа была…
Обнаружив на внутренней стороне сумки пришитый к ткани конверт, я вспорол его ногтем, выудив небольшое письмецо, и, под стук копыт ретирующегося единорога, приступил к чтению. Кажется, сейчас тайное станет явным…
«Кирн, привет! Тебе пишут сестры Царраката! Из мастерской «Радужницца»! Мы подумали и решили вернуться домой, в Вавилон! Немного попользовались твоим единорогом, но ты не переживай! Ему все понравилось! Будешь в Вавилоне – заходи в гости! Не забудь пирожные!»
– Что пишут? – проявила любопытство сидевшая с понуренным видом Аливеолла.
– Гремлинши. Пишут, что свалили из города, предварительно пристрастив Картера к выпивке и своему гм… ручному труду, – туманно ответил я, размышляя. Ну, один плюс, безусловно, чувствовался – сестрички Царраката были одними из очень немногих жителей Эйнура, через которых на меня можно было худо-бедно
