целого ряда вопросов, как уже отмеченных выше, так и ряда других, в частности, связанных с анализом управленческих проблем,[98] особенностей воздействия ссыльных на местное население,[99] истории отдельных национальных групп ссыльных,[100] работы с различными возрастными категориями правонарушителей[101] и т. д. Как и в дореволюционный период, актуальность сохранили исследования по истории отдельных, наиболее известных тюрем[102].
Наряду с историками исследование истории пенитенциарной политики России привлекало также внимание юристов. В этом плане особо выделим кандидатские диссертации С. А. Гайдука, В. С. Галиакбарова, А. А. Плотникова и др.[103]
Оценки становятся более объективными, начиная лишь с начала 1990-х гг., когда, собственно, начинается завершающий этап историографии работ, посвященных пенитенциарной системе дореволюционного периода. Здесь следует отметить работы М. Г. Деткова, А. Д. Марголиса, О. Н. Бортниковой, З. В. Мошкиной[104], четырехтомное издание о государственных учреждениях России[105] и др. У ряда указанных выше и других авторов соответствующие работы трансформировались в диссертационные исследования[106]. Это свидетельствует о достаточном внимании к данной проблематике.
Вместе с тем следует отметить, что указанные работы носят локальный временной (рассматривается система мест лишения свободы только в монархической России), либо функциональный (например, указанная работа М. Г. Деткова касается только системы исполнения наказания в виде лишения свободы), либо идеологический характер, что не позволяло выявить тенденции развития этих государственных органов в течение более длительного срока, включавшего как монархический, так и советский периоды истории нашей страны. В значительной степени сохраняет актуальность и прежняя проблематика[107].
Мы также не можем безоговорочно согласиться с классификацией историографии по данной проблематике. Так, А. А. Симатов в своей работе выделяет три направления в историографии дореволюционной пенитенциарии: официально-охранительное, официально-либеральное и общественно-либеральное.[108] Как нам представляется, в рамках общественных отношений императорской России, несмотря на всю ограниченность реформ либерального толка, все же вряд ли имеются основания принципиально противопоставлять официально-либеральное и общественно-либеральное направления. Равным образом нецелесообразным представляется также излишнее сближение, вплоть до отождествления, либералов и революционных сил экстремистского толка. Полагаем, что сегодня вполне назрел пересмотр данных стереотипов, чему, безусловно, уже положено начало в ряде обобщающих работ по истории дореволюционной России.[109]
Как уже отмечалось выше, освещение эволюции пенитенциарной политики советского партийно-политического руководства традиционно противопоставлялось
Узники Петропавловской крепости. Сборник статей. Л., 1969; Узники Шлиссельбургской крепости. Л., 1978 и др.
Высшие и центральные государственные учреждения России 1801–1917 гг. В 4 т. СПб., 1998.
См., например:
См. напр.:
См. напр.:
