уйти, но Анна сразу же бросил ему в спину:
– Хороший. Но ты кое-что позабыл…
– Что? – Иуда обернулся, и на его губах заиграла мерзкая улыбка.
– Вчера ты спросил, что мы дадим тебе, – протянул Анна.
– И что же? – в глазах Иуды разлилось тихое торжество. Его план сработал.
– Деньги. – Анна усмехнулся грязной, скомканной улыбкой. Он всё правильно придумал.
– Деньги, – эхом повторил Иуда.
– Да.
– Деньги? Какие деньги? – Иуда откровенно улыбался.
– Твои деньги. За такую услугу храм готов заплатить. А ты должен взять, – усмехнулся Анна почти весело, но его глаза буквально пронзали Иуду насквозь.
– Должен взять? – Иуда свернул улыбку. – Я ничего не должен. Никому.
– Все мы кому-то и что-то должны, – наставительно произнёс Анна. – Впрочем, решать тебе.
Иуда молчал, опустив голову. Анна сделал вид, что встаёт, опираясь на посох. Он, кряхтя, проворчал:
– Иди. Уже поздно. Больше не возвращайся. Разговор окончен.
Иуда поднял глаза на первосвященника, и тот опустился снова на стул.
– Сколько же храм готов мне дать?
– Скажем… Тридцать сребреников. Сумма достойная… Хотя и небольшая. Но Храм не настолько богат, чтобы отблагодарить тебя по заслугам. – Анна опустил подбородок на рукоять посоха и смотрел под ноги Иуде.
– Пусть будет так. – Иуда протянул руку и пошёл прямо к Анне, но тот проворно бросил ему мешочек, который тот поймал на лету. Подбросил вверх и снова поймал, слушая глухое бряцание монет. И кинул его за пазуху.
Смерив Анну взглядом, Иуда снова направился было к двери. Но слова Анны снова остановили его.
– Храм не выдаёт деньги, Иуда. Он принимает их. – Анна говорил торжественно и твёрдо.
– И что же? – Иуда не обернулся. – Ты их мне дал. Я взял. Что ещё?
– Подойди туда. – Анна показал концом посоха в угол комнаты, где стоял высокий хлипкий столик с принадлежностями для письма.
Иуда посмотрел в угол и перевёл взгляд на Анну:
– Вот как? Тебе нужна от меня расписка… Что ж. Ты получишь её.
– Конечно, получу. Не забудь указать сумму И причину тоже. – Анна принял суровый облик и застыл в кресле, пока Иуда быстро писал.
– Не беспокойся, – кивнул Иуда.
Написав, и оторвав кусок пергамента, Иуда быстро подошёл к Анне. Первосвященник протянул руку, но Иуда, не доходя до него, опустил свою вниз, и пергамент сухим, мёртвым листком, упал, коснувшись лишь пальцев Анны, на мозаичный пол.
– Тебе придётся наклониться, чтобы поднять. Наклонись, первосвященник, – хищно проговорил Иуда и быстро вышел из комнаты.
Анна, не обращая внимания на его слова, смотрел на кусок пергамента, который на его глазах сворачивался в маленькую трубочку, принимая первоначальную форму свитка, от которого он был оторван. Первосвященнику показалось, что он
