В соответствии с текстом, один из способов привлечения на себя Сфиры Хесед (Милость Бога) в противовес Гвура (Суровость Бога) заключается в том, чтобы застёгивать одежду не слева направо, а наоборот, справа налево, то есть по-женски, в нашем понимании.
Дима, хоть и курил в этот день не так уж много, оторвал пуговицы на своём итальянском пиджаке и приколол их разогнутыми канцелярскими скрепками на левую сторону. В таком виде он отправился в соседнюю ешиву, ему захотелось спросить: почему, собственно, левая сторона?..
Через месяц Дима продал всё, что у него осталось: свою квартиру в Тель-Авиве, машину, замысловатый холодильник и два оригинальных наброска Шагала, которые он приобрёл на аукционе в лучшие времена «Buratino Trading». Затем он честно выплатил все долги (без этого, как ему объяснили, эффективно каббалой заниматься невозможно), а на оставшиеся деньги переселился в Цфат – столицу каббалы последнего тысячелетия, сменив своё имя, которое ему всегда не нравилось, на Иегуда. Там он поступил в одну из знаменитых ешив и проучился почти три года, последний год – бесплатно, так как деньги кончились.
Скорее всего, химиотерапия и размеренный «религиозный» образ жизни, в котором не было уже места ни травке, ни коньяку, а были долгие прогулки и изумительный горный воздух Цфата, приносили определённые результаты: Димины врачи не исключали возможность ремиссии, хотя он продолжал терять в весе и временами бывал очень слаб.
В изучении каббалы Дима заметно продвинулся. В какой-то момент он пришёл к заключению, что многолюдная и шумная ешива, где помимо серьёзного учения было полным полно суеты, не «его место», и ушёл из знаменитой ешивы, хотя Рав Шмуль Езерский, его учитель, был против, перейдя в меньшую, но там тоже надолго не задержался.
В итоге, он присоединился к маленькой общине в Цфате, ядро которой составляли русскоязычные ешиботники.
Община называлась «Шааревы Тшува» и была создана на деньги одного бизнесмена, который, между прочим, года два уже сидел в Маями за какие-то финансовые махинации. В небольшом доме рядом с шумным хайвэем в Цфате, но довольно далеко от старого города, жили и учились всего несколько человек. Цель общины состояла в привлечении к религиозному образу жизни русскоязычных евреев, «тшува» – покаяние…
Формально общиной руководил рав Елизер Кац, но он постоянно бывал в разъездах: то в Москве, то в Киеве, то непонятно где, а на каждый день были раби Мойше Ури Лахман, нервный многодетный папа, преподававший также что-то в университете, и некий раби Арие Сафир, глубокий старик с пожелтевшей седой бородой.
Раби Сафир жил тут же, в «Шааревы Тшува», и считался габаем общины. Он иммигрировал в Израиль ребёнком в двадцатые годы из Белорусского местечка и немного говорил по-русски, но он вообще очень мало разговаривал – на любом языке.
По субботам к нему приводили местных детишек детсадовского возраста, из новоприбывших, и он, широко улыбаясь своим пустым беззубым ртом, учил их алфавиту, демонстрируя
