облаком, и меня обожгло холодом. Таким же, как в разломе. Под веками снова вспыхнули очертания разрушенного города. Изрытые воронками взрывов улицы. Завалившиеся друг на друга многоэтажки. Что это было? Мысли опять начал заволакивать туман, а на уши – вновь давила тишина, в которой смутно угадывалось тихое эхо тех голосов.
А потом солнце снова ударило в глаза, и меня отпустило. Почти. Я сделал судорожный вдох, чувствуя на себе взволнованный взгляд Фреи.
– Говори что-нибудь, – я с трудом заставил шевелиться пересохшие губы. – Неважно что. Просто говори. Пожалуйста.
– Боги… – тихо выдохнула Фрея, – я не должна была тебя сюда вести. Я…
– Не это, – оборвал ее я, – со мной все в порядке, я сейчас немного отдохну, и мы уйдем. Просто пока расскажи что-нибудь.
Я врал, но настолько убедительно, что почти сам себе поверил. У меня даже голос не дрожал, хотя меня била дрожь.
– Однажды в детстве я решила на спор прыгнуть в разлом. Их тогда было мало, и они были… слабыми. Особенно там, где я родилась. Но один мальчик, который очень меня раздражал, сказал, что пошел и просидел около разлома час, потому что он очень храбрый. Конечно, он врал, но ему все верили. Тогда я сказала, что пойду и зайду в сам разлом, потому что я еще храбрее.
– И ты зашла? – с интересом спросил я.
– Если бы тогда я это сделала, возможно, мы бы сейчас не разговаривали, – усмехнулась Фрея, – мама успела схватить меня до того, как я шагнула внутрь. Вроде и знала, что это опасно, но все равно собиралась. Только потом поняла, как сильно на самом деле испугалась. После этого я была наказана на месяц.
– Выходит, ты очень храбрая. – Я понял, что улыбаюсь.
– Да, – усмехнулась Фрея, – а еще я самоуверенная идиотка.
– Смотри, хотя бы в одном мы похожи.
Стало легче. Забавно, но совместный самоубийственный авантюризм здорово сближает.
– Ты сказала «там, где я родилась», значит, ты не отсюда? – спросил я.
– Нет. – Она качнула головой, и выбившиеся из косы темные пряди упали ей на лицо. – Я раньше жила в Эвигтри – это деревня около Рейнгарда. Хотя ты же не знаешь… В общем, это на северо-востоке. Сейчас недели две пути отсюда.
– А раньше?
– Когда порталы еще неплохо работали – часа три, наверное, с учетом проверки и настройки. А в те времена, когда телепортационная магия совсем не сбоила, – около часа, но я такого не помню.
Вот что она имела в виду, когда в саду перечисляла все, чего они лишились.
– А что еще у вас было, ну, кроме порталов?
– Вообще вся магия стала работать хуже. Самый серьезный удар – исчезновение Серебряной нити. Это… как бы объяснить… – Фрея задумалась, приложив палец к губам, только тогда я заметил ссадины на ее руках. – Это такой сложный комплекс заклятий, который позволял всем людям почти мгновенно обмениваться сообщениями, или видеть друг друга с помощью магических зеркал, или прочитать любую книгу, которая есть в Иллюзорной библиотеке. И не только книгу. В общем, все
