style="font-size:15px;"> – Слыхала, – растерянно отозвалась Яснорада. Мотнула головой – будто невидимые розги ужалили. – Слышала.
В обучении ее грамоте и «мастерству слова» Ягая была строга. За ошибки наказывала не делом, а взглядом – таким, от которого хочется залезть в печь или в подпол.
– Унеси меня куда-нибудь от этих странных людей, – попросил вкрадчивый голос.
– Эх, живность, а я-то тебя кормил! – обиделся незнакомец.
Кот пробурчал что-то неразборчивое.
– Куда же я тебя унесу? – растерялась Яснорада. Поразмыслив, воспрянула духом. – Ко мне в избу хочешь? Только придется тебя от Ягой в спальне прятать…
– Прячь где хочешь, только унеси, – взмолился кот.
Что ему не нравилось здесь, Яснорада поняла и по исходящему волнами напряжению, и по коготкам, что впились в плечо, с легкостью минуя ткань сарафана.
– А ты на самом деле кот? – шепнула она.
Послала незнакомцу извиняющуюся улыбку и, развернувшись, продолжила путь мимо ладных бревенчатых домиков к воротам. Их изба вместе с банькой и крохотным двориком стояла рядом с ними, но – единственная – по ту сторону изгороди.
– Кто ж еще, если не кот?
На это Яснораде ответить было нечего.
Она шмыгнула в приоткрывшуюся дверь избы, сложенной из круглых золотистых бревен. Едва не споткнулась о порог и зашипела, досадуя на свою неловкость. Но все предостороженности оказались излишними – Ягой в избе не оказалось. По лесенке, что шла из сеней, Яснорада поднялась в светелку.
– Жить будешь здесь, – объявила она.
Светелка была маленьким царством Яснорады – Ягая редко сюда поднималась. Ее владения – скрытая от чужих глаз спальня, полки с корешками и травами, печь с чугунками, в которых вечно что-то булькало и кипело. И пахло так странно, и запах этот, въедливый, травянистый, заполнял в избе, казалось, каждую щель.
Кот спрыгнул с ее плеча и по-хозяйски развалился на кровати. Первое время, едва появившись на свет, Яснорада спала на полатях, что сохранились с давних, как говорила Ягая, времен. Кровать появилась в избе в один взмах ресниц, как появляется еда на скатерти-самобранке. Ее вылепила из воздуха, света и дерева какая-то мастерица.
Яснорада жевала губу, в задумчивости глядя на кота.
– А что это на тебе? Одежка, что ли?
Он фыркнул.
– Вот еще, одежка. Шкура это моя.
– А почему она такая… волосатая? – неуверенно спросила Яснорада.
Кот наградил ее странным взглядом. Вдруг вспомнились причудливые книги Ягой. В них ведь тоже попадались коты – отчего-то чаще, чем другая живность. Наверное, богатой фантазией Яснорада не обладала – никак не могла представить, как кот из веток и глины может быть «пушистым», и что значит «оглушительно мурчать». До этих пор…
Кот провел языком по пушному телу.
– Зачем ты лижешь свои волосы? – ужаснулась Яснорада.
– Это
