машинах, так как путь до дач был неблизким. Но и забетонированной площадки за деревьями тоже видно не было. «Если бы Армен приехал встречать тетушку, то давно бы уже поднялся на платформу. Ладно, значит, позвоню». Кира достала из кармашка рюкзака телефон. «Как же я не видела бабулю ни разу? Интересно, а дед ее знает? Он чаще меня бывает у Армена», – подумала она мельком, открыла список контактов в телефоне, несколько раз пролистала его, пока не поняла, каким образом сохранила этот контакт: оказалось, не «Армен», а «Кафе». Кира позвонила, в динамике вместо мужского голоса громко зазвучала армянская мелодия. Кира немного растерялась – вероятно, все же придется идти пешком! Был бы сейчас дед на даче, позвонила бы ему. Но сама же сбежала после заседания суда от его расспросов, хотя знала, что тот ждет ее в городской квартире.
Она выключила телефон и обернулась – странной попутчицы на платформе не было. Но Кира отошла всего-то на несколько шагов! Не веря тревожному предчувствию, она приблизилась к краю платформы. Внизу на рельсах лежала Зоя Оганезовна Орлова-Томерян.
Глава 2
Кира прошептала «помогите», попятилась и оглянулась – по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, поднимался Армен. Вот тогда она закричала в голос.
Армен, не глядя на Киру, пробежал мимо до края платформы и посмотрел вниз. И почти сразу же ринулся обратно. Кира в испуге отпрянула. Она с надеждой посмотрела на кабину электрички, вдруг там машинист! Но та была пуста. «Конечная же, тупик! Пока он дойдет с другого конца поезда… Может и вообще на обед уйти, время-то как раз подходящее. Тогда вот-вот должен появиться! А если нет? Армен меня просто убьет! И бежать некуда, и нет никого вокруг!» – лихорадочно соображая, какие могут быть варианты спасения от взбешенного Армена, Кира запаниковала.
– Ты понимаешь – Зоя умерла! – со злостью произнес Армен, хватая Киру за плечи.
Он тряс ее, что-то говорил, переходя то на армянский, то опять на русский, но Кира все равно ничего не понимала. Голова ее болталась, как у китайского болванчика, которого она «мучила» в детстве – фигурка стояла на рояле, руки сами к ней тянулись, когда не хотелось заниматься. А дед, заглядывая в дверь гостиной, грозился выкинуть «китаезу» в помойное ведро. Так и говорил – помойное. Кира заливалась слезами, представляя, как любимая безделушка отца сгинет среди мусора, хватала болванчика, целовала многократно и ставила обратно на подставку для нот. Дед сразу как-то сникал и, сгорбившись, уходил. А Кира, тяжело вздохнув, открывала нотный альбом…
«О чем думаю?!» – опомнилась она и резким движением вывернулась из рук Армена.
– Стоп! Армен, это сделала не я! – глядя ему в глаза, четко произнесла Кира. – Но никого на платформе больше не было. Скорее всего, Зоя Оганезовна оступилась. Я отошла от нее недалеко, чтобы позвонить вам.
– Зачем?! Я здесь! Уже третью электричку встречаю!
– Но мы этого не знали! Как бы ваша тетя смогла добраться
