открыт. Нужно было немного пошлифовать мелкие шероховатости в сюжете. На самом деле, это самая важная и весьма кропотливая работа.
Странное дело, что присутствие любой из Ворон на плече сказывалось на результативности творчества и самое главное на качестве сложного процесса написания и балансировки текста произведения.
Даша не сразу обратила внимание на это обстоятельство, и только через месяц поняла, что, действительно, работа шла успешней, если птица была рядом.
Девушка даже предположила, что Ворона исторгает некое доброе поле, которое странным и весьма необычным образом влияет на неё и текст получается качественно иной, более глубокий и интересный.
У Ворон, действительно, невероятно мощное биологическое поле, оно в несколько раз превышает размеры самой птицы.
(Факт, подтверждённый исследованием. Примечание автора.)
Даша открыла папку с рассказами и погрузилась в сюжет.
Глава 3
«История Ворона Тихона. Грустная в начале, но со счастливым концом.»
Это произошло в одно ясное воскрестное утро, когда все добрые люди считают дурным тоном просыпаться раньше девяти часов. Поэтому, в тот час наш маленький посёлок, окружённый лесом, был накрыт безмятежной тишиной, сквозь которую еле пробивался звук ленивого утреннего прибоя. Только рожок местного булочника на велосипеде говорил о том, что здесь живут люди.
Немного уточню, вся наша семья называет нашего доброго деревенского пекаря «Булошник», поэтому пусть он и останется с этим именем в этой истории.
Итак, одинокий Булошник скрылся за поворотом. Я проводила его взглядом и решила выйти на балкон, чтобы насыпать голубкам риса.
Вероятно, голуби ещё совершали свой утренний облёт округи и по этой причине отсутствовали, но скат крыши, где они обычно ждали кормёжки не был пуст. Там одиноко сидела чёрная птица спиной ко мне. Понурый вид и опущенные крылья говорили, что этой птице доброе участие человека было бы своевременным.
Я быстро отступила назад, чтобы не испугать гостя и стала его разглядывать.
Это был птенец Ворона, видать молодой слёток. Сидел он брюшком на лапках неподвижно, закрыв глаза и втянув шейку, будто чёрный комочек. Так обычно сидят больные, либо раненные птицы. На сердце стало тревожно.
Первой реакцией было подойти и взять его руками, потом отнести в мою маленькую больничку, но я знала, что в долю секунды даже раненная птица соберёт все силы и улетит. Тогда шансы ему помочь будут нулевые. Большого сачка для таких случаев у меня тогда ещё не было и я побежала в родительскую спальню к папе. Быстро, в двух словах, я описала ему ситуацию.
Папа вмиг пробудился от моей новости. Затем он, молча, прошёл в душевую, где подхватил большое полотенце и направился с ним на балкон. Быстрым и точным движением он накрыл Ворона тяжёлым полотенцем, затем бережно завернул и осторожно вручил в мои руки:
– Дашуля, в больничку его тащи. Он
