Вот так его провал превратился в процветающий книжный бизнес. Вглядываясь в темноту, Джо хмурится. Можно ли назвать ее поступок «заимствованием»? Ведь читать тетрадь Малкольма ей никто не предлагал.
Но ведь сороки и подворовывают иногда?
Мысли Джо несутся дальше. Есть и другие воспоминания – о том, что ей когда-то говорили друзья, и потом эти слова навсегда остались в ее сердце. Слова ценнейшие, в которых отражается образ друга, который их ей подарил. Такие подарки стоит хранить, даже если что-то в них кажется странным или незначительным.
«Сезанн оказал на других художников огромное влияние, и его работы положили начало кубизму» – слова кузины Элис, которая сейчас работает в Нью-Йорке.
«Шокирующий розовый цвет впервые был популяризирован в тридцатые годы итальянским дизайнером Эльзой Скиапарелли» – слова Люси.
«Урожай бобов лучше всего собирать в не слишком сухую погоду; иначе они обретают свойство отскакивать от всего на свете, и собирать их становится очень трудно» – слова Адама, ее первой любви, из Школы молодых фермеров.
«Пыльца лилий для кошек ядовита» – слова Джорджии из университета, которая, получив диплом, наплевала на математику и занялась цветоводством. С ней Джо в конечном итоге потеряла связь.
«„Фестив-500“ – это пятисоткилометровый велопробег, который стартует на Рождество, а финиширует в Новый год» – слова Финна.
И снова мысли ее возвращаются к Финну.
Джо пытается их отогнать, но в ответ получает бурный поток новых мыслей, заливающих ее сознание: «Эрик-викинг… какой все-таки странный человек. И неаккуратный. Но ест он довольно опрятно и беззвучно, и это очень даже неплохо. Готова поклясться, что он храпит. Почти наверняка. Глаза у него поразительные. Да и фигура тоже ничего. Я не особо обижаюсь, когда меня поддразнивают. Нет, я совсем не люблю, когда меня поддразнивают. Чувствую себя дурой. Ландо любит его. Ландо мне очень нравится. Интересно, мама была бы против татуировок? Люси татуировки нравятся… и он бы ей тоже понравился. Его руки… Забудь. Он для тебя слишком молод». Потом продолжает уже шепотом: «Не хочу жить в Лондоне. Он ведь оптик и мог бы работать где угодно. Станем ли мы рассказывать о сегодняшнем вечере нашим детям?»
Джо гонит все эти мысли прочь. От них она впадает в отчаяние и будто бы теряет контроль над собой. Прямо как от мыслей о том, чтобы завести семью.
Охваченная смятением и тревогой, Джо лежит, окруженная мраком, но в этом мраке все же есть просвет. Искорка.
Джо закрывает глаза и пытается ее удержать.
И тут до нее вдруг доходит.
В это мгновение она верит в то, что сможет возненавидеть Джеймса.
Ведь он был во всем не прав. Еще задолго до своих слов: «Дело не во мне, дело в тебе». И она не была безрассудной, когда убеждала себя, что это все мелочи, что не стоит поднимать шум из-за таких пустяков, – думать так было неправильно.
Джо матерится, очень громко, нарушая тишину комнаты.
