числу подданных и налогоплательщиков. Нам хватит четырёх часов, чтобы окружить город кольцом и суток, чтобы артиллерия разобрала его по кирпичам.
– Вы по-прежнему считаете нас подданными. Скажете ещё – вассалами герцога Дайорда Ванджелиса?
В зале прошелестело оживление. Похоже, правитель Запада здесь не в фаворе.
– Нет. Вассалами сюзерена могут быть только высокородные теи. При Эдранах ламбрийская знать лишилась этого права.
Алекс сознательно опустил маленькую тонкость – по эту сторону океана ламбрийцы никогда и не были вправе. Упоминанием про смену власти он намекнул на иное развитие событий. Сиверс задумался, паузой воспользовался его сын.
– Не знаю, чего ты добиваешься, имперская выскочка. У меня к тебе счёт с прошлого раза, когда вы с дружком убили двух наших.
Зал загудел.
– Когда вы ввосьмером бросились на двух теев и разбежались как трусливые шлюхи?
А тут зал разделился. Голосов «что он себе позволяет» меньше, чем явно уставших от выходок драчуна.
– Сейчас посмотрим, кто от кого побежит! – рука Элофа легла на рукоять револьвера.
– Вы огорчены, господин Сиверс, что у вас меньше прав, чем у тейского сословия. Могу властью князя-регента тотчас устранить одну несправедливость и позволить дуэль с дворянином. Чтобы не быть голословным, принимаю вызов вашего сына.
– Ударите его Силой и убьёте, – скорее утвердительно, нежели вопросительно заявил предводитель восстания.
– Вызвавший тея обязан нести ответственность за свой поступок. Или нянчиться с вами как с детьми малыми?
– Отец! Я его и так прикончу, – пообещал кривоносый.
Улф просверлил взглядом дыру в князе, не зная на что решиться. Алекс пришёл к нему на помощь.
– Во-первых, я принимаю на себя обязательство не использовать Силу в этой дуэли. Во-вторых, даже если недоноску повезёт, это не снимает главного вопроса: у города экспедиционный корпус и общевойсковая бригада. Жду ответа – вы сложите оружие или снести Кальяс? В назидание свободомыслящим, проживающим в более ценных городах.
– Мне нужно посоветоваться.
– Что же, сегодня я добрый, – Алекс отступил на шаг, вспоминая утреннее лёгкое настроение. От него не осталось ни следа. – Через два часа жду Элофа у восточного выезда. Через час после дуэли артиллерия откроет огонь по восточным кварталам, а город будет оцеплен.
С порога он добавил:
– Да, женщин и детей выпустим. Если, конечно, успеют добежать до наших позиций.
Внизу они забрали крылья у стражников-лакеев. Не успели стартовать, как к ним приблизился пожилой мужчина в чёрном лётном плаще и оперённых сапогах.
– Помогите мне, теи!
В том и прелесть икарийского общественного устройства. И император, и самый жалкий дворянчик принадлежат к одному сословию. Поэтому каждый вправе обратиться к любому высокородному.
