заключение консилиума профессоров. Гостью пришлось удалиться, не получив желаемого ответа. Этот визит был не случайным.
Так Г.И. Воронов вспоминал:
«Подгорный мне говорил: «Мы пытались Брежнева убрать…и поставить официально вопрос на пленуме».
Как писал Александр Островский:
«Мы не знаем, называл ли Н.В. Подгорный Г.И. Воронову, кто именно пытался убрать Л.И. Брежнева. Единственно, что следует отметить, подготовка отставки генсека была невозможна, если в ней не участвовали спецслужбы.
Из интервью Г.И. Воронова явствует, что Ю.В. Андропов (который, как мы знаем, накануне считал необходимым смещение Л.И. Брежнева с поста генсека) прямо или через посредников был посвящен Н.В. Подгорным в его намерения…
Это дает основание утверждать, что Ю.В. Андропов не отверг сделанное ему предложение и не поставил о нем в известность Л.И.Брежнева, хотя по долгу службы обязан был это сделать».
Он этого не сделал. Получается одно из двух: он или играл, или разделял с заговорщиками планы.
Но вот интересная деталь: Е.И. Чазов в книге «Власть и здоровье» о визите Н.В. Подгорного в ЦКБ признается:
«Я тут же сообщил о неожиданном визите Андропову, а тот Суслову. Между тем события, связанные с болезнью Брежнева, начали приобретать политический характер.
Не могу сказать, каким образом, вероятнее от Подгорного и его друзей, но слухи о тяжелой болезни Брежнева начали широко обсуждаться не только среди членов Политбюро, но и среди членов ЦК.
При встрече Андропов начал перечислять членов Политбюро, которые при любых условиях будут поддерживать Брежнева. Ему показалось, что их недостаточно.
«Хорошо бы, – заметил он, – если бы в Москву переехал из Киева Щербицкий. Это бы усилило позицию Брежнева. Мне с ним неудобно говорить, да и подходящего случая нет. Не могли бы вы поехать в Киев для его консультации, тем более, что у него что-то не в порядке с сердцем, и одновременно поговорить, со ссылкой на нас, некоторых членов Политбюро, о возможности его переезда в Москву».
Возникает вопрос: на каких условиях?
Щербицкий возглавлял вторую республику в Союзе по экономической мощи после РСФСР. Он мог претендовать в Москве только на две должности – Генсека или председателя Совмина.
По указанию Андропова Чазов поехал в Киев. Осмотрев Щербицкого и не найдя никаких отклонений в здоровье, препятствующих работе, лейб-медик вдруг выказал желание поговорить с ним и на другие темы.
Щербицкий сразу же почувствовал, что московский гость приехал к нему не только для того, чтобы справиться о его здоровье.
– Прекрасно, я приглашаю вас на дачу. Там у нас тихо и никто нам не помешает разговаривать на важные темы.
– Я согласен, – улыбнулся Евгений Иванович, почувствовавший, что теперь он сможет выполнить поручение Юрия Владимировича.
Из воспоминаний Чазова:
