или как ее стыдливо называют «титульная», была «погашена», выражаясь андроповским языком. Разве такого рода русофобия не обидна для русских людей?
Но не надо забывать чиновникам, стоящим с кнутом над народной толпой, что русские обладают удивительным сплавом расслабленной, мягкой, всеобъемлющей доброты и нежности с крайней жестокостью во время бунтов, причем с переходом от одного к другому периодам развития страны стремительно, даже молниеносно.
Подведение жизненных итогов у Юрия Владимировича было тяжелым и трагичным. Как говорится: «Не человек гонит, а время. Не время проходит, а мы проходим через годы. Мы не живем, а дни провожаем». А они, эти дни, мелькают, как окна проходящего вблизи нас пассажирского экспресса. Из них складывается сама жизнь.
Как писал Е.И. Чазов:
«Ю.В. Андропов, последние шестнадцать лет, страдал почечной недостаточностью, а точнее, выражаясь медицинской терминологией, как это было сказано в медицинском заключении – интерстициальным нефритом, нефросклерозом, вторичной гипертонией, сахарным диабетом, осложнившейся почечной недостаточностью».
Как видите, целый букет болезней, но он сумел дожить почти до 70-ти лет. Однако были, данные свидетелей, обнародовавшие после смерти Андропова свои наблюдения и признания, а также другие факторы, негативно повлиявшие на состояние здоровья и кончину Юрия Владимировича.
В 1969 году он вместе с А.Н. Косыгиным вылетал на похороны лидера вьетнамских коммунистов Хо Ши Мина в Ханой. На обратном пути была сделана остановка в Пекине. После возвращения в Москву, Юрий Владимирович занемог. Его положили в ЦКБ. Пройдя курс лечения, по данным журналиста Д. Макарова, со ссылкой на слова «высокопоставленного генерала КГБ», Андропов заявил в своем узком кругу:
«Китайцы меня чем-то отравили».
По утверждению того же самого журналиста, Ю.В. Андропов совершил в конце 1976 года тайную поездку в Афганистан. В своей статье журналист передает воспоминания В.М. Чебрикова:
«Когда мы провожали его в Москве в аэропорту, он легко вбежал по трапу в самолет. Вернувшись через несколько дней обратно, он не мог даже самостоятельно сойти с трапа вниз. Его спускали на носилках и прямо из аэропорта увезли в ЦКБ… Это была вирусная инфекция – нечто вроде ветрянки. Только особой формы.
Болезнь Андропова поначалу окружили глубокой тайной даже для высшего руководства КГБ».
А вот что рассказывал Владимир Пирожков:
«Когда Андропов вернулся из Кабула, я несколько раз пытался с ним встретиться, но всякий раз мне говорили, что Ю.В. очень занят. Это удалось мне только через две недели. Он все еще находился в ЦКБ, но ему уже разрешили гулять…
В парке около двухэтажного особняка, где всегда лечился Андропов… мы с ним и встретились…
Если бы я заранее не знал, что передо мной Ю.В., я бы его не узнал: все лицо его было покрыто какой-то ужасной коростой. Передвигался он с большим трудом».
