духов?
– Карраго еще тот засранец, но он неплохо учит. Когда хочет действительно учить… теперь я понимаю… многое понимаю. И только одно интересно, отец знал? Или и вправду думал, что меня так… воспитывают? Хотя… наверное, о чем-то догадывался. Должен был. Но решил, как обычно, что я справлюсь. Или нет. Это ведь не так важно… в любом случае все будет на пользу рода. Так вот… Карраго сказал, что одни болезни у разных народов называют по-разному. И не потому, что кто-то глупый… нет… просто…
– Разные языки?
Кровь с пальцев впиталась в кожу.
– И понимание. Я… вижу нарушение энергетической структуры, дестабилизацию… а кто-то другой – злых духов, которые тянут из больного силы. Разницы нет, как назвать. И это место… мир древних, мир духов… это ведь не важно. Важно, что в этом мире я многое могу.
Она подула и туман, повинуясь дыханию её или же молчаливому приказу, потянулся к Миаре. А потом вдруг стал…
Местом?
Окном в место?
– Идем? – она протянула руку. – Это не страшно. Я знаю, как нас вернуть.
– Ты уже…
– Конечно, глупый наивный братец. Я уже ходила. Я даже научилась их вызывать. Здесь столько всего спрятано! Ты не представляешь!
Винченцо действительно не представлял.
Шаг.
И… солнце. Трава зеленая. Кусты какие-то… место? Что это за место? Запах цветов. Бабочки опять же порхают. Бабочки слетаются к Миаре, садятся на волосы её, на руки.
Мгновенье, и вся она оказывается облеплена бабочками.
– Могу на птичек поменять, – она поднимает руки, и бабочки взлетают.
Треклятая темная туча из бабочек.
– Не надо, – Винченцо представил вместо бабочек птиц и содрогнулся. Ну его… – Что это за место?
– Я его создала! – сказала Миара с гордостью. – Я тут могу создавать… смотри!
Взмах руки и вырастает дерево. Массивное такое, приземистое с разлапистой кроной.
– Видишь?
– Вижу, – Винченцо подошел к дереву и потрогал. Наощупь оно казалось вполне материальным. Под пальцами была плотная слегка влажноватая кора. И трещинки в ней имелись, и даже налет лишайника, в эти трещины забившийся.
Наверное, если присмотреться, он и комаров с мошками увидит. Или кто там в деревьях водится.
– А еще вот…
С ветки упали качели, на которые Миара села и, оттолкнувшись ногой, капризно потребовала:
– Покатай…
Цепь даже чуть поскрипывала. И краска на нее легла неровно, и ощущение возникло, что качели эти были здесь всегда. Винченцо толкнул раз и другой…
– Я поняла, что он хотел сказать! – Миара вытянула ноги, и платье на ней сменилось другим, каким-то полупрозрачным, летящим. – Про игру! Про то, что можно стать, кем хочешь… и играть.
– Это все не настоящее.
– Это выглядит, как настоящее!
– Нет, – Винченцо поймал ощущение. – Точнее
