раздавался все ближе, тень сползала по стене, и что-то щекотало босые ноги Арамина. Через пару мгновений он сообразил, что это не что иное, как чьи то волосы. Затем раздался скрежет зубами, и тень, мелькнув, исчезла. Вместо того Арамин почувствовал чье-то зловонное дыхание у своей головы. Он не мог обернуться, лишь болтался теперь так же судорожно, как и его товарищи по несчастью, что к слову уже пытались кричать.
Длинные слипшиеся, волосы, словно принадлежащие утопленнику коснулись лица Арамина, и он от испуга зажмурил глаза. Когда же он открыл их то, пытался кричать, ибо увидел перед собой ведьму, чья кожа была зеленоватого оттенка, влажная словно гниющая, зубы черные, огромные глаза навыкате, смотрели меж черных прядей.
Ведьма ползала по стенам горы, передвигалась то на руках, то на ногах, так быстро, что кости ее часто похрустывали. Она взглянула на плененных людей и рассмеялась. Дикий рев раздался на горе, и стражники взмолились. Ведьма руками, шлепая о камни, приблизилась к одному из стражников, что был к ней ближе. В эту ночь он был караульным и шестым в ряду, тех, кто меньше всех верил в историю о Черной горе. Теперь он плакал, плакал и тогда, когда ведьма вынула кляп из его рта и прошипела ему:
– Хочешь поужинать здесь?
– Нет! Умоляю, пощадите! – кричал стражник.
– Отсюда ведут лишь три пути, только у двоих будет возможность бежать! Куда ты пойдешь, если я отпущу тебя? Она развернула весящего в сторону дольней стены, в которой было три хода.
– Куда угодно! – кричал стражник.
– Беги! – прошипела ведьма, облизав губы черным языком.
С этими словами хозяйка горы перерезала когтем веревку и плененный бедняга, упал, но тут же подскочив, распутал ноги и бросился бежать прочь. Бежавший посмотрел в две оставшиеся стороны: путь, что он выбрал, был самым коротким и вдалеке был виден свет, третья дорога была скрыта во мраке, ни секунды не раздумывая, он, бросился в левую сторону.
Падая, и запинаясь, испуганный до смерти он не смотрел под ноги и лишь спешил выбраться наружу и чем дальше он бежал, тем ближе, виделся свет. Погони за ним не было и это давало надежду. Когда же оставалось совсем немного, и выход из подземелья уже был перед носом, из темноты свет, что был виден впереди бежавшего начал слепить глаза, но и это не остановило его. Он мчался, что было сил, и страх его стал его роковой ошибкой. Он бежал так быстро, каждый шаг был так широк, что последний был сделан на самом краю горы, откуда он и сорвался со всего разбегу. Кто знает, успел ли он осознать свою ошибку, но уже через пару мгновений тело его хрустнуло, упав с высоты прямо под ноги даргам, что уже кружили около горы.
Пришло время второго пленного, в это раз вынув липкими руками, кляп из его рта она говорила:
– А ты не хочешь ли остаться на ужин?
– Нет! Умоляю отпустить!
– Хм, – прошипела ведьма, – у тебя будет выбор, ты можешь взять с собою
