там нечего.
– Если не будем искать, то ничего и не найдём, – ответил Дурабум. – А потеряли мы там свою детскую мечту. Ну, ты понимаешь, когда-то мы хотели стать космонавтами, радоваться новым открытиям, летать в города, построенные на других планетах, и искать там на ночном небе далёкую Землю. И яблоки с Марса поесть мечтали. А теперь о чём мечтать? О новом смартфоне? А про что я буду по нему разговаривать, если вокруг ничего не происходит?
– Так уж и ничего? – усмехнулся Профессор. – Уж за наш-то век в мире много всего случилось.
– Ничего, – настойчиво повторил Дурабум. – Ну, ты понимаешь, Профессор, полетел первый спутник, четырёх лет не прошло, а в космос уже полетел человек, а всего через восемь лет люди высадились на Луну. Если бы так продолжали, то сейчас бы уж точно на Марс школьные экскурсии летали и привозили обратно марсианские яблоки. Но тогда на этом всё закончилось, и мы зря мечтали о продолжении. Мы забыли про космос, он снова стал далёким и недоступным. Люди ходили по Луне ещё до нашего рождения. А при нашей жизни никогда.
– Тебя это удивляет? – с иронической усмешкой сказал Яблочков. – Если б всем можно было улетать в космос, то кто бы после этого на Земле остался?! Наверху об этом подумали и прикрыли это дело.
Профессор с раздражением посмотрел на Яблочкова, заглянул в пустую кофейную чашечку, хлопнул руками по коленям и встал из-за стола.
– Ладно, – сказал он, – хватит трепаться. Займёмся вашими детскими мечтами, раз уж собрались.
Мы перешли в гостиную. Когда Профессор проходил мимо динозавра, он протянул к нему руку, но не наклонился, а динозавр голову не поднял и остался непоглаженным. Возможно, мне это только показалось.
В гостиной всё уже было подготовлено для проведения фантастических расчётов будущего полёта. На круглом столе лежали сложенные в аккуратную стопку листы клетчатой бумаги, рядом из плоской коробки торчали острия готовых к делу разноцветных карандашей, но там не было ни компьютера, ни калькулятора, ни даже счётов или логарифмической линейки. Когда я сказал об этом, Профессор лишь коротко усмехнулся.
– Хожу я пока без костылей, – сказал он, – чтобы думать и считать, мне дополнительные приспособления тоже пока не нужны.
Он сел за стол, вытянул руки и размял пальцы как пианист перед выступлением.
– Ну, – обратился он к Дурабуму, – излагай свою детскую мечту.
Дурабум поспешно подсел к нему, дрожащей от волнения рукой положил перед собой чистый лист и сбивчиво принялся рассказывать, рисуя при этом корявые картинки, суетясь и ломая кончики карандашей:
– Сначала я подниму участок на аэростате на максимально возможную высоту. Там я включу магнит внутреннего сгорания, оттолкнусь от магнитного поля Земли, выйду на орбиту, выключу магнит и стану вращаться по инерции. Повращаюсь, пока Луна не окажется
