срезать на корню.
Отпустил его живым и целым,
Нет, чтоб руки выкрутить назад
Да в подвал, где ноль покажет Цельсий…
Был здесь Авенир с одной лишь целью -
Твои входы-выходы узнать
Да разведать – пребываешь в силе
Или от безделья ты ослаб.
Как нас в Академии учили,
Тем, кому не дадено извилин,
Не поможет Генеральный штаб».
Вышел Иоав, гонцов приватно
Авениру вслед отправил он
И убийцу собственно брата
Без Давида ведома обратно
Возвратил в Хеврон для похорон
(Знали все, один Давид не ведал).
Иоав встречает у ворот
Авенира, вроде для беседы,
И со словом, сука, напоследок
Бьёт исподтишка ножом в живот.
Умер Авенир. За Асаила
Отомстили подлые братья,
Иоав, Авесса, заманили
Для беседы тайной и убили…
Одному здесь удивляюсь я.
Что за идиот военачальник,
Заманить в ловушку дал себя,
Где братья вдвоём его кончали.
А Давид не ведал и в печали
Осудил горячих тех ребят,
Так сказал: «Пред Богом я невинен
В смерти Авенира на века,
И на сына Нирова судьбину
Не моя обрушилась дубина,
Не моя на нём лежит рука.
Пусть на лоб и темя Иоава
Кровь падёт, и пусть их отчий дом
Обретёт в веках дурную славу,
Пусть несчастий целая орава
Жизнь их проверяет на излом.
Семеноточивому в позоре
Суждено впустую семя лить,
Прокажённый сдастся в лепрозорий,
С посохом согбенному на зорях
Хлеб на пропитание просить.
О судьбе такой подумать страшно…
Вы же, из налётчиков, кидал,
Иоав и прочие из наших,
Раздерите все одежды ваши,
Вретища оденьте, господа».
Сам Давид пошёл тогда за гробом
Авенира, и весьма скорбел.
Лицедеем царь был бесподобным,
Всем хотел он показать особо,
Как кончины этой не хотел.
Было людям даже неуместно
О мотивах смерти той судить -
Мол, двум чреслам тесно в одном кресле,
Не в Давида это интересе
С Авениром власть свою делить.
Когда тело в землю опускали,
Царь рыдал так громко, словно брат
Хоронил сестру в гробу хрустальном.
Пока солнце не уйдёт за скалы
Он дал клятву крошки в рот не брать.
Предлагали люди хлеба с муссом
