что скоро песчаная буря и все признаки на это указывают… ну и что, что это опасно. Что они понимают? Не объяснишь. Взрослые такие взрослые.
Ее родители обладали феноменальной памятью. Они рассказывали, что, будучи подростками, съели какой-то плод – и после помнили все, что когда-либо читали или видели. Именно они вместе с дядей Ричардом создали водяную мельницу и погреб для хранения продуктов. Все, абсолютно все, кто жил с Мэри, обладали нечеловеческими, на ее взгляд, способностями: сверхсилой и суперскоростью, тонким обонянием или острейшим зрением. Только Мэри не находила в себе ничего уникального. Мать успокаивала ее, что все подростки чувствуют себя так, но Мэри иногда в предутреннем сне виделась незнакомая женщина, беззвучно говорившая: «Вспомни. Вспомни!»
Мэри опустилась на траву в тени большого дерева и закрыла глаза. Хотелось бы до полудня выйти к озеру и помыться. Хоть липкие выделения и впитывала сердцевина хлопковых плодов, внутренняя поверхность бедер все равно зудела.
В ногах мелькнул синий отблеск.
– Уходи, у меня нет настроения, – отогнала питомца Мэри.
Эти странные существа всегда жили рядом с людьми. Синяя шерстка выдавала их хищникам, поэтому они часто прятались в углу хижины. Для чего их подкармливали? Они были живыми барометрами, предсказывающими изменение погоды.
Бурундучок, обиженно пискнув, исчез.
Солнце припекало, и Мэри, кажется, задремала. Между сном и явью она снова почувствовала то самое прикосновение к своей щеке:
– Вспомни, вспомни, ты не простая девочка… Я так люблю тебя…
Мэри с всхлипом открыла глаза: снова этот голос!
На горизонте появились первые красноватые непрозрачные клубы наступающей бурой бури. Как же это невовремя… Мэри поднялась и в замешательстве посмотрела вниз на долину: до начала бури надо бы успеть вернуться домой, но ей не хотелось снова быть взаперти с родителями.
Мать девушки носила младенца под сердцем и была не в духе из-за плохого самочувствия. После рождения Мэри у ее родителей долго не случалось новых детей. Мама теряла их на ранних сроках, и каждая следующая беременность проходила все тяжелее. Вот и снова все были в ожидании, будто именно этот младенец должен был стать мессией…
Нет, она справится. Мэри решительно пошла вверх, намереваясь переждать бурю в пещере.
К Егору нельзя было приходить просто так. Однако он никогда не прогонял Мэри. Он вообще не придавал никакого значения ее присутствию.
Он был необычным человеком, всегда сидел в пещере лицом к стене, покрытый мелкой красноватой пылью. «Он такой и другим не будет», – говорила мать и передавала ему орехи и сухофрукты. Он их любил.
Лишь однажды он встал, покачиваясь, направился к выходу и, застыв, щурясь на яркое солнце у входа в пещеру, проскрипел слежавшимся от времени голосом:
– Что упало, то не пропало, оно вернется созревшим. Даже Хранителю нужна смена.
Мэри тогда
