вдалеке дельфинов. Знакомиться с соседями, которые, едва завидев меня, несли то сладости, то фрукты. И гладить котов, конечно, которые были абсолютно всегда под рукой и подставляли пушистые головы и животы при первой же необходимости.
Всё это действовало волшебно. Просто лучшие три дня в моей жизни. Я абсолютно уверилась в том, что если что-то и было со мной не так – то оно прошло.
«Вот, – думала я вечером третьего дня, вертясь перед зеркалом, – как чудесно действует море: даже отъезжающую крышу вернёт на место». Мне очень нравился этот лёгкий загар от осеннего солнца, и новое платье из маленького магазинчика смотрелось идеально, и вообще жизнь была абсолютно прекрасна. Всё я сделала правильно. Как сказала бы Кэт: три дня – полёт отличный.
И, довольная собой, я отправилась спать.
***
Если вы хотите узнать, как чувствует себя замороженная коровья туша, попробуйте провести осеннюю ночь на пляже под умиротворяющий шум волн. Или проснуться там же и тогда же, не помня, как и когда заснули. И спали ли вы вообще, или что это было вообще такое.
Я открыла глаза и несколько секунд тупо смотрела на песок. Всё кругом давило, жало, всё ныло, в голове олени Санта Клауса танцевали канкан. Зубы стучали от холода как будто отдельно от меня.
Устав гипнотизировать песчинки, я глянула поверх них. Поверх песчинок обнаружилось море. Сонное, утреннее, лазурное, искрящееся от самых первых лучей солнца.
Понятно. Непонятно.
Я прислушалась к себе. Руки, ноги, прочие необходимые детали были в наличии. Но болело буквально всё, что в принципе могло болеть. А ещё я почти не чувствовала пальцы ни на ногах, ни на руках. Пошевелила ими осторожно – вроде и они на своих местах.
А потом услышала:
– Доброе утро.
Волосы на моём гудящем затылке встали дыбом. Медленно, как древняя старушка, я приподнялась на локте, присела и обернулась. Перед глазами от такого немыслимого усилия всё расплывалось, но я всё же достаточно чётко разглядела человека, сидящего на соседнем лежаке.
– Я принёс вам кофе, – сообщил он.
– Ладно, – медленно проговорила я напрочь охрипшим голосом.
Я сидела и смотрела на него, а он – куда-то на море, может, тоже искал дельфинов. Исчезай, подумала я. Вали уже, давай. Или втыкай скорее в себя чего ты там собираешься втыкать, только отстань от меня. Или что, какие-то ещё будут спецэффекты? Жги!
– Камилла, кофе. Остынет, возьмите.
Поглядите-ка на него, настойчивый.
Галлюцинация вежливо потыкала меня бумажным стаканчиком в коленку. Я машинально забрала его – стаканчик был горячий, дрожащие от холода и слабости ладони сами обхватили его, и я с ног до головы покрылась мурашками. Вдохнула глубоко и сделала глоток.
Лучший глоток кофе за всю историю Вселенной. По пляжу разгуливал ледяной влажный ветер, но
