военной жизни, которой он посвятил себя с младых ногтей, – пишет А. Крылов. – Ему уже минул сорок третий год, но горячего желания отягощать себя брачными узами он не проявлял. Привычка к скромному бивуачному быту, простой еде и одежде, постоянная походная жизнь позволяли предположить, что свой век он скоротает бобылем. Внешность Суворова также мало способствовала успехам на любовном фронте: маленького роста, сухопарый, с резким морщинистым лицом и скромной шевелюрой. Не компенсировал внешних недостатков и холерический темперамент, послуживший причиной бесчисленного количества анекдотов. Нетерпеливый, горячий до вспышек бешенства, неуступчивый Суворов при всех усилиях не всегда мог сдержаться в рамках приличия. Способный на едкое словечко в царских апартаментах, в быту он становился настоящим деспотом.
Он уже много добился в жизни, познав и огонь, и воды, и блеск медных труб». Этот портрет можно вполне дополнить некоторыми штрихами из книги «Суворов» О. Михайлова:
«Суворов никак не мог понравиться – сутуловатый, прихрамывающий, маленького роста, с подвижным, но морщинистым лицом, высоко поднятыми бровями и неправильным носом, с редкими, ставшими скоро седыми волосами…
Он – человек глубокого ума, один из образованнейших русских людей своего времени, поразительно начитанный…
Он – бережливый, иногда до скупости, заклятый враг роскоши…
Он – человек набожный, строго и серьезно относящийся к своим брачным обязанностям…»
А еще ему сильно вредила репутация чудака.
Невесте – Варваре Ивановне Прозоровской было 23 года. По словам Вигеля, она была «красавица в русском вкусе, румяна и полна, но ума невысокого и воспитания старинного». Ее род прослеживается от самого святого князя Владимира, крестившего Русь. В «Разводе по-суворовски» А. Крылов описывает ее так: «…Варвара Ивановна была хороша особой русской красотой: высокая, русоволосая, зеленоглазая, она, как любая девушка ее возраста, желала любить и быть любимой. По меркам того времени считалось, что княжна засиделась в девках. Заневестилась. Привели к такому печальному положению дел стесненные обстоятельства ее отца.
Подобно многим русским вельможам, князь держал открытый дом, привык выезжать на псовую охоту в окружении толпы гостей и челяди, был щедр, любил балы и развлечения.
Поиздержавшийся Прозоровский мог дать дочери более чем скромное приданое. Конечно, воздыхателей у красивой девушки было немало, но гордость не позволяла княжеской семье родниться с каким-нибудь худородным коллежским советником. Иное дело генерал-майор и кавалер…
Историки нередко упрекают Варвару Ивановну в плохом образовании и воспитании. Вряд ли молоденькая княжна являла в этом смысле что-то из ряда вон выходящее. Княгиня Дашкова, принадлежавшая к тому же кругу, что и Варенька Прозоровская, вспоминала: “Мы учились четырем языкам: по-французски говорили бегло; один статский советник давал
