да вот только Максимилиан не даёт ему для этого возможности, находясь в динамике событий, происходящих за всё тем же столом.
А там официант, получив заказ, развернулся, чтобы выдвинуться в сторону административной стойки, где принимаются заказы, как этот момент был одновременно зафиксирован Катериной и Максимилианом, идущим в ногу с мыслительным процессом Катерины, которая определённо что-то решила надумать по следам ухода официанта, а Максимилиан тут как тут и всё это зафиксировал. И теперь не сводящим с Катерины своих внимательных взглядов Алексу и Максимилиану оставалось ждать, во что выльется эта вдруг возникшая у неё мысль по следам ухода официанта.
Но как часто бывает и случается, то чистота эксперимента или же подобного характера событие, не может быть достигнута из-за внешних факторов среды, в котором он проводится. И кто-то обязательно посчитает себя в праве в него вмешаться. И этим кто-то было лицо Михаила, сопровождающего Катерину за завтраком пока что. Впрочем, его возникшие вопросы к Катерине отвечали всему тому, что сейчас хотели знать Максимилиан и Алекс.
– И что ты так на него внимательно смотришь? – задаётся вот таким вопросом Михаил, однозначно проследив направление взгляда Катерины.
– Не хочу, чтобы он расплескал наш заказ. – Даёт такой, в чём-то удивительный ответ Катерина.
– И как это может произойти? – задаётся новым вопросом Михаил, совершенно не удивлённый вот такой ловкости ума Катерины, на что угодно способной, чтобы увести его мысль, лишь бы скрыть свои личные предпочтения, в общем, обмануть его.
– А очень просто. – Откинувшись в свою расслабленность, с высоты своей снисходительности ко всякому мужскому уму, который в отличие от женской рассудительности и расчётливости работает вторым лицом, рефлексивно на внешние раздражения, даёт ответ Катерина. – Отвлечётся на что-то для себя очень близкое и затеряет наш заказ среди других заказов, которыми набит его фартук.
– И на кого он там может отвлечься? – чёта не совсем догоняет Михаил, о чём это Катерина, хотя может он дурака включает, чтобы самому со своей стороны не расплескаться. А Катерина уже зафиксировала для себя, что Михаил ухватил наживку, так ею ему завуалированно подкинутую. И она цепляет Михаила.
– А ты сам посмотри туда. – Говорит Катерина, кивая в сторону той части зала, куда направился официант. – И сразу, без моей подсказки увидишь, что может сбить с толку официанта, как всякую другую особь мужского толка.
Что невозможно прямо и даже косо слышать всякому мужскому интеллекту, кого ни за что тут считают, корёжа слух вот таким принижением его культуры мысленного процесса и рассуждения, где он, как сорока, падок до самого яркого и блестящего, и стоит чему-то яркому блеснуть в глазах самой посторонней для тебя незнакомки, как ты, до сего момента рассудительный и само приличие, степенный и уважаемый гражданин общества,
