колотилось сердце. За дверью скулил пёс Дьякон.
То ли от шума воды, то ли от завывания ветра за окном, но Гертруде снова показалось: шёпот.
Выключила воду. Тишина. Но странное чувство: кто-то прислушивается.
Здесь нельзя оставаться.
Гертруда спрятала свиток в карман и тут же выбежала из ванной комнаты. В ту ночь она так и не совершила задуманное.
Дни тянулись один за другим.
Мистер Агнус «Гнусный» Гробб удвоил количество наказаний, всё чаще кричал на воспитанников монастыря. А те – друг на друга.
Окружающий монастырь высокий забор успел зарасти терновником. Ночью под окнами раздавались странные звуки. И огромные чёрные вороны – они будто чего-то ждали.
Гертруда не сразу показала брату свиток, найденный в ванной комнате для попечителей, хотя ни о чём больше не рассказала. Чарли лишь пожал плечами:
– Может, это Иугия оставила?
Снова появлялись странные мысли.
Часто Гертруда просыпалась от собственных криков. Дурные сны. Будто что-то сидело на её груди, не позволяло дышать, изучало её. Смеялось. Оставляло на теле всё новые и новые царапины.
Монастырь словно пропитался злостью.
Каждый день шёл дождь, наполняя стены шёпотом. Казалось, кто-то… бурчит. Сердитый шёпот будто спорил за стенами (например, когда Гертруда убегала по коридору от поварихи – та ведь думала, что Гертруда на чердаке). И каждый раз, когда Гертруда останавливалась, чтобы прислушаться к шёпоту, – голоса замолкали. Они превращались в шум дождя. Будто сами прислушивались к Гертруде.
Канун Дня всех святых. Эту ночь Гертруда не сможет забыть.
Она возвращалась на чердак по коридору первого этажа. Рядом бежал пёс Дьякон, за ним прыгали три чёрных ворона.
Впереди – настоятельница Иугия. Та, надев чёрный хитон, провожала в южное крыло людей в серых хитонах. Их было не меньше двадцати. Они шли следом. Настоятельница Иугия несла младенца. Тот спал.
Все проследовали ко входу в подземелье. Шли молча, опустив головы. Лица были скрыты под капюшонами.
Больше всего Гертруда удивилась… козлу. Тот бежал за всеми. Без поводка и ошейника. Обычный козёл, который гулял сам по себе.
Гертруда проследила за ними до конца коридора. Но за углом её ждала только стена. Иугии не было. Как и странных людей.
Вернувшись на чердак, Гертруда рассказала обо всём брату.
Несколько дней они вместе изучали коридор-тупик. Пытались нащупать какой-нибудь тайный вход. Ничего. Обнаружили лишь мелким шрифтом аккуратно выведенную надпись «Cache ta vie». Чарли так и не вспомнил, откуда ему был известен перевод с французского: «Скрывай свою жизнь».
В одно из воскресений Гертруда проснулась от странного предчувствия: всё должно закончиться именно сегодня. От этих мыслей на душе стало легче.
Чарли с кем-то оживлённо беседовал. Хотел переспорить невидимого Руперта. Да так яростно, что дело
