привет Павле Полиевктовне и Вам, дорогой! С нами живет Ивун, и он – как светлячок для нас. Крепко Ваш Ив. Шмелев.
8 окт. 1924.
Привет, дорогие друзья, скоро, к 25 октября, вернемся, загрызла работа, не могу не кончить. Птицы тысячами летят – здесь – passage dʹautomne* – и злодеи-сантимники миллионами ловят в сети и жрут жаворонков. Все бескрылые птицы улетели, одни – мы. Хозяин соблазняет остаться – пристраивает salle à manger**, камин, за 1800 сдал бы на год. Но… до весны, огород заведу и буду питаться от трудов рук своих. Не тянет в Париж. Горе – книг нет. А то бы остался. Привет. Ваши О. и И. Шмелевы.
16/29 окт. 1924.
[Приписка:] А.В. 1) Для Галлиполийцев40 дам, привезу сам – 2–3 ноября – рассказ «Птицы»41 на 200 строк. (Но ничего, что он на днях появится в «Руле»).
2) 100 fr. считайте за лист, передам немедленно для Сергиева подворья42. Ив. Шмелев.
Дорогие друзья и милые русские люди,
Павла Полиевктовна и Антон Владимирович,
С тоской отрываемся от тихой и простецкой жизни-жития в здешних пустынях лесных и 1-го числа едем в Paris. Погода – золотая, голубая. Т° – 20° в тени. Гри-бо-ов!.. Рыжики, самые-подлинные! Журавли летят вечерами, играют на балалайках будто, высоко-высоко, – углом летят. Здесь извечная «птичья дорога», кругом Пиренеев…
Бог даст – Вы увидите (должны увидеть) эти места. Здесь многое от России…
Все идет, в политике, – прекрасно. Европа окончательно опоганилась. Прекрасно. Истина-Правда все глубже вскрывается. Один «друг человечества» утерся. Скоро очередь и за вторым «петрушкой». Но до чего же измельчились «деятели»! Гнусно. Считаю, что «наша болезнь» уже не требует докторов. Она «на пути к выздоровлению». И вне шумных очагов, здесь, в лесах, где видишь законы естества, ярче чувствуется, что Россия идет… Верю. Этому процессу ни помочь – ни изменить его – не может эмиграция. Она лишь собирать себя должна и готовиться. «Се жених грядет»43… может быть, нам придется жить здесь еще 3–5 лет, но мы будем в России.
Сердечно обнимаем Вас, дорогие друзья. Кое-что писалось здесь, – мешали вечные мои болезни. Как бы хотелось насильно сложить Вас, запереть в чемодан, привести в Hossegor и выпустить на песок у Соснового леса, у Океана. Рассчитываем вернуться сюда к марту-апрелю. Надо писать «Кошкин дом»44! Ваши душой и сердцем Иван и Ольга Шмелевы.
25 дек./7 янв. 1925 г.
Обнимаем Вас, дорогие друзья,
Павла Полиевктовна и Антон Владимирович, в этот светлый день нашего русского Рождества! Да вернутся, в светлых воспоминаниях, Святки Ваши! А за ними да придут и подлинные – Святые Дни Рождества России! Крепко Ваши Шмелевы.
А день сегодня ясный-ясный, – и если глядишь в небо – на миг покажется, что это наш декабрь – Рождество.
3 февр./21 янв. 1925.
Дорогой и глубокочтимый Антон Владимирович,
Осенний перелет (фр.). Имеется в виду путь осенней миграции перелетных птиц.
Столовая (фр.).
Возможно, имеется в виду «Вестник главного правления Общества галлиполийцев» (Белград), изданный в 1924 г. к трехлетию Общества галлиполийцев, среди авторов – Карташев. Общество галлиполийцев возникло летом 1921 г. по инициативе молодых офицеров 1-го корпуса Русской Армии ген. П. Врангеля, размещенной после крымской эвакуации в г. Галлиполи (Гелиболу) и его окрестностях.
Рассказ «Птицы» появился в газете «Руль» (1924. 8 нояб.).
Имеется в виду Свято-Сергиевское подворье в Париже; в день Преображения Господня 19 августа 1924 г. митрополит Евлогий объявил о сборе средств на открытие Подворья. Пожертвования поступали со всего мира, и первая служба состоялась уже в сентябре 1924 г.
«Се Жених грядет в полунощи…» – церковное песнопение, исполняется в храме в первые три дня Страстной седмицы. В основе текста лежит евангельская притча «О десяти девах».
Неоконченный рассказ, при жизни писателя не публиковался. Является подступом к очеркам, составившим книгу «Лето Господне».
