что святой Христофор покровительствует путешественникам. – Гас помедлил, взглянул на Мэгги. – Думается мне, она была путешественницей иного рода. Она говорила, что некоторые места тянули ее к себе. Как будто бы слои времени там совсем истончились, и она могла по неосторожности провалиться сквозь них, навсегда застрять в другой эпохе.
– Но что она имела в виду, когда говорила о слоях времени? – Мэгги завораживал этот разговор.
– Бабка верила, что время – это не длинная череда событий. Она говорила, что время – что-то вроде слоев тонкой ткани, сложенной во много раз, слой к слою, как меха у аккордеона. Некоторые события просачиваются из слоя в слой, образуя пятно, которое проступает даже на верхних слоях этой ткани. Но, конечно, далеко не всякий видит такое пятно.
– То есть, если какое-то событие в прошлом было достаточно ярким или много раз повторялось, оно оставляет след, который проступает… до настоящего времени? – подытожила Мэгги.
– Так считала моя бабка. Ей такое объяснение казалось разумным. Прежде всего потому, что она постоянно видела людей и события прошлого. Она старалась держаться подальше от мест, как-то связанных с ее семейной историей. Ей представлялось, что место, где жили ее кровные предки, – это своего рода проход, в котором слои времени очень тонки. Людям с даром, подобным дару моей бабки, опасно бывать в подобных местах.
Гас поднялся и подошел к Мэгги. Он склонился к ней, заглянул ей прямо в глаза и проговорил медленно и очень отчетливо:
– У вас, мисс Маргарет, тот же дар, что и у моей бабушки. Такой же дар был у вашей бабушки. Ваша бабушка жила в этом доме, а теперь здесь живете вы. Значит, слои времени здесь очень тонки…
– И этот дом может быть… таким проходом? – Айрин всплеснула руками, прижала ладони к лицу, словно только что поняла, что в ее доме живут привидения. Казалось, она вот-вот упадет в обморок, и Гас с виноватым видом взял ее руки в свои. Он успокаивал и утешал Айрин, говорил, что ее дом ничем таким быть не может, но при этом глядел на Мэгги поверх склоненной головы ее тетушки. И хотя он больше ни словом не обмолвился на эту тему, его глаза сказали Мэгги очень и очень многое.
5
Время бросать
– Он хочет повидать тебя, Мэгги.
Джиллиан Бэйли стояла в дверях, сутулясь под натиском мартовского ветра, предвещавшего близкий конец зимы. Скоро наступит апрель, и Ханивилль захлестнет весна. Мэгги хотелось, чтобы весна поспешила. Она никак не могла согреться ни телом, ни душой. Весной она выпустится из школы – правда, Мэгги казалось, что до мая и выпускного еще целая вечность. Ей не хотелось уезжать от Айрин, но жизнь в Ханивилле стала для нее мучительным испытанием.
Мэгги подошла ближе. Было довольно раннее субботнее утро, и она не успела даже снять пижаму. Ей показалось, что Джиллиан Бэйли выглядит еще более усталой и похудевшей, чем при их последней встрече. Наверное, так бывает с каждым, чей брат восстает из мертвых. И если Лазарь воскрес всего
