посредники. Решать, кто будет высказываться, а кто нет, станут читатели. Откройте газету на восемнадцатой полосе.
Собравшиеся, как прилежные школьники, зашуршали бумагой. На Сеславинского я изначально не рассчитывал, поэтому ему экземпляра не хватило, и он подслеповато подглядывал в газету священника.
– Обратите внимание на бюллетень, который можно заполнить и отправить по почте в редакцию, – я начал объяснять принцип обратной связи. – Каждой статье и заметке читатели ставят оценку по школьной пятибалльной шкале. Те, кто набирает минимум, вылетает.
– То есть, простите, как вылетает? – директор ДК поднял на меня удивленный взгляд. – Куда?
– Перестает публиковаться, – пояснил я. – Газетная площадь, как вы понимаете, не резиновая, так что печататься будут лучшие. Хотите публично делиться мнением – набирайте лайки…
– При чем тут лайки, товарищ редактор? – удивилась Кандибобер. – Не овчарки, не таксы… Это какой-то журналистский жаргон?
Вот опять я не уследил за собственными мыслями, которые поспешили оказаться у меня на языке… Просто я в этот момент думал, как уместить на газетных страницах больше контента без ущерба для основного содержания. И на ум пришел «Твиттер», который в моей прошлой жизни уже стал называться просто «Икс», после того как его купил Илон Маск. Краткость – сестра таланта! Вот и на газетной полосе можно втиснуть не одну-две колонки, а пять. Так даже интереснее, когда пишущий ограничен объемом своего произведения.
– Прошу прощения, – я не подал виду, что сказал нечто из другого времени. – Это действительно из профессиональной среды… Означает одобрение читателя. От английского like – нравится, понравилось.
Котенок усмехнулся – он понял мою оговорку по-своему. Видимо, решил, что мне не чуждо низкопоклонничество перед Западом.
– Так вот, – продолжил я, – как уже сказано, оценивать вас будет самый неподкупный судья – читатель. Если ему будет интересно, мы добавим опцию комментариев… То есть будем публиковать самые интересные письма в редакцию на тему ваших авторских заметок. Фактически это будет дискуссия на популярной городской площадке…
– А какова цель всех этих дискуссий? – раздался бас отца Варсонофия. – Создать видимость свободы суждений?
– Цель, дорогие участники клуба, заключается в пользе для города, – я не поддался на откровенную провокацию. – Чтобы в споре рождалась истина.
– Возможность выступить с газетной трибуны… – Котенок, молча до этого наблюдавший за разговором, впервые подал голос. – Это неплохая перспектива, друзья.
– Не друг ты мне, Лешка, – хихикнула Кандибобер. – Разные у нас с тобой цели.
– Что вы имеете в виду, Аэлита Ивановна? – невозмутимо улыбнулся Котенок. – Если вы о защите природы, то я тоже ратую за снижение выбросов. Озоновый слой под угрозой, об этом уже все говорят…
Конец
