скривился, бросил на Ривта неуверенный взгляд. Тот мрачно кивнул. Тогда Дрюш пожал плечами и посмотрел куда-то в сторону. Тихо произнёс слова, которые очень не хотел говорить вслух. Потому что всё несказанное как бы ещё не существует. Не так пугает. Может быть, это и вовсе полная чушь. Но он произнёс, и все услышали.
– Одна голова у той твари была человеческая.
Глава вторая
Внешний рикошет
Шани боролась.
Сопротивлялась. Не хотела сдаваться.
Но всё было плохо. Всё разрушилось. Всё.
Целители из Белого ордена ничего не смогли сделать. После того как Полумрак ощутил себя властелином силы, что-то с ним произошло. Он отказывался принимать даже малейшее вмешательство со стороны других источников силы. Целители не могли прикоснуться к Шани, чаронит-разрушитель выставлял такие мощные силовые защиты, что преодолеть их не сумел даже Пересвет – сильнейший чаронит белых. Полумрак торжествовал и сиял, перебирая внутри себя искры, словно крупные бусины.
Шани упорно не хотела понимать и принимать случившееся. Мысль о том, что никто ей не поможет. Что сама она теперь – всего лишь дополнительный элемент, носитель Полумрака.
Да, всего лишь носитель камня. Камень в их паре – главный.
Она искала выход. Пробовала договориться. Задавала вопросы. Пыталась понять, чего же хочет её камень. Как сделать так, чтобы восстановить равновесие сил?
Ответов не было.
Шани не смотрелась в зеркало с тех пор, как вернулась в Камнесад. Как будто в зеркалах поселились чудовища и если она встретится с ними взглядом, то умрёт на месте. Она видела, во что превратились её волосы – седые локоны с примесью черноты. Заполучить седые волосы в тринадцать – это надо, чтобы тебе очень не повезло.
Шани не повезло.
На руках девочка теперь носила перчатки – они появились как-то сами собой, будто кто-то знал, что перчатки для Шани сейчас просто необходимы. Важнее ничего нет. Потому что можно закрыть зеркала, разбить их, отвернуть к стене или спрятать, и тогда собственное отражение не напомнит тебе, что всё изменилось. Но нельзя не видеть собственных рук. Нельзя не замечать, во что они превратились. Серая кожа с чёрными, будто проступающими изнутри извивами. Такими жуткими, словно по чёрным венам внутри течёт чёрная-пречёрная кровь.
Рикошет был внешний, только поэтому она ещё жива. Только поэтому она всё ещё Шани, ученица ордена разрушительниц, носящая высший камень ордена.
Девочка снова посмотрела на свои руки. Такие чужие. Такие пугающие. С лицом наверняка случилось то же самое. И глаза… Они ведь уже не голубые. Не может быть голубых глаз у человека с серой кожей. Они не будут смотреться на сером лице.
А какие будут?
Алые, словно налитые кровью?
Или её кровь теперь чёрная? Может быть, она вообще больше не человек?
Это было так страшно, что Шани взяла нож и безжалостно порезала руку. Полоснула лезвием по ладони, просто чтобы убедиться, что кровь осталась прежней.
