это всего лишь двадцать детей. И как наши учёные ни бьются над увеличением рождаемости, не получается добиться положительных результатов. Видимо, в амальгамцах так заложено, так их долгая жизнь компенсируется.
Тимур скользил взглядом по Цветочному переулку. Очень редко, но встречаются такие улицы, на которых хочется остаться, присесть на лавочку и просто смотреть на прохожих или на дома. Цветочный переулок оказался именно таким. Было в нём что-то размеренное, успокаивающее. Он словно уговаривал: «Не спеши, тебе некуда торопиться. Присядь, полюбуйся мною».
Коттедж старушек Беркович стоял в самом конце улицы. Калитка была не заперта, и друзья прошли по аллее к дому. Тимур осторожно стукнул дверным молотком по металлической пластине. За дверью послышались торопливые шаги, и на пороге появилась одна из сестёр. Так как она была без сумочки, Тимур не смог определить, которая именно.
– О, господин сыщик, проходите, проходите. Ирма только что чай заварила, наиароматнейший чай, – призывно помахала рукой госпожа Илма.
Крупный белый цветок, свисающий с деревянных перекладин веранды, вдруг закрылся с оглушительным хлопком. Тимур, вздрогнув он неожиданности, непроизвольно сделал шаг назад.
– Не пугайтесь, это пунция-мухоловка из Пятой параллели. Прекрасное растение и очень выгодное: ни один комар или муха мимо неё в дом не проскользнёт, – успокоила госпожа Илма.
Висящий рядом бутон пунции качнулся и, изогнувшись, как змея, заглянул в лицо Тимура, словно пытаясь его запомнить. А потом вдруг оторвался и упал на пол. Но подскочил, шустро пробежал по веранде, перебирая ножками-лепестками, спрыгнул на землю и, перевернувшись, воткнулся в клумбу.
– Не стой как столб! Ну надумал цветок зажить своей жизнью, так часто бывает, – подтолкнул Крендель замершего от удивления Тимура. – Не задерживай движение.
Первый этаж коттеджа сестёр Беркович напоминал купеческий дом из кинофильма: зеркала в старинных рамах, столики с витыми ножками, массивные комоды из тёмного дерева, портьеры с помпончиками и стулья с высокими резными спинками. Всё свободное место было заставлено фотографиями в рамочках, вазочками, фарфоровыми статуэтками и прочими безделушками. Тимур с Кренделем остановились на пороге: они не представляли, как тут пройти, не задев и не разбив что-нибудь.
– Проходите, проходите, – затараторила госпожа Илма, протискиваясь между ними. – В столовой нас ждут Ирма и ароматный чай.
Тимур с Кренделем с интересом наблюдали, как старушка, словно юная танцовщица, легко порхает среди мебели.
– М-да, – протянул Крендель, задев лапой подставку для зонтиков. – Давай как-то пробираться. С моими габаритами я буду как слон в посудной лавке.
Тимур представил слонообразного Кренделя и засмеялся, но, взглянув на сосредоточенную морду друга, взял себя в руки.
– Я пойду первым, – предложил Тим и осторожно двинулся вперёд.
Они с трудом достигли следующей комнаты, которая оказалась вовсе не столовой. Повсюду: на стеллажах, столах и стенах
