Джейд вроде и правда смотрит. На встроенном телеэкране, к которому мистер Холмс подключил видеокамеру, он только что пролетел над противоположным берегом озера Индиан, просвистел над верхушками сосен примерно в четверти мили к северу от Терра Новы.
– Сейчас-сейчас! – обещает он первым рядам и резко жмет на кнопку паузы, когда лес заканчивается. – Предупреждаю, – с озорным блеском в глазах объявляет он, поворачиваясь к классу, – вегетарианцы, приготовьтесь, сейчас вас вырвет сельдереем и свеклой, которые вы ели на обед.
Мистер Холмс твердит, что не ел бы коров, не будь они из мяса, – шутка довольно плоская, но есть в ней что-то грустное и подкупающее.
– Скорее длинным огурцом, верно, Эмбс? – прозрачно намекает во весь голос Ли Скэнлон, и Эмбер Уэйн сзади пинает его стул.
– Вот-вот-вот! – восклицает мистер Холмс и замедляет воспроизведение, вновь и вновь нажимая на паузу, по кусочкам продвигая свой полет. Похоже на слайд-шоу, думает Джейд и устраивается поудобнее – что такого он увидел во время последнего большого путешествия над озером?
За первой партой Тиффани Кениг, ближе всего к экрану, ойкает, закрывает лицо и отворачивается. Мистер Холмс улыбается, неторопливо нажимая кнопку паузы.
На высоком покатом лугу, сразу за поднявшимися к небу деревьями, прямо на берегу, шеренгой лежат десять или двадцать мертвых лосей – ноги и головы вывернуты и поджаты каким-то невероятным образом.
Джейд подается вперед – на пустынном лугу отчетливо видна настоящая и невероятная боль. Какой-нибудь выходец с того света из фильма «Фунт плоти» получил свою порцию мяса, но одной дело явно не обошлось.
Бэннер Томпкинс подходит к экрану, еще два футболиста вдруг тоже проявляют внезапный интерес к уроку истории. Раньше такого не случалось.
– Что… кто это сделал? – восклицает Лета, и все головы поворачиваются к ней.
Она не отводит взгляд, но боль в голосе, на лице готова пролиться слезами. Ей жаль бедных, невинных животных.
– Такая трагедия, – поддакивает Бэннер, настраиваясь на ее волну.
– Начинается, – фыркает Джейд, и Бэннер оборачивается, скалит зубы в ухмылке, которая, ясное дело, означает: «Цыц, я почти залез к ней в трусики».
Знал бы, с кем имеет дело.
– Кто это сделал, вот вопрос? – повторяет Холмс, пока изображение подрагивает на паузе. – Отверстий от пуль или стрел не видно, никаких отверстий нет.
– Бобровая лихорадка, – отвечает Ли, и Бэннер хлопает его по ладони растопыренной пятерней, а девочки прыскают от смеха.
– Лямблиоз, – поправляет мистер Холмс, будто обдумывая такую возможность. – Но разве четырехкамерный желудок лося не справился бы с большинством паразитов? Тем более что желудков девятнадцать – и все оплошали одновременно?
– Гризли, – объявляет Бэннер и, словно вопрос решен, садится на свое место.
Мистер Холмс медленно поворачивается
