считал низвержение его с престола необходимым условием спокойствия Европы; войска и начальники их стремились к новым победам, но в совете русского монарха разделяли его мнение лишь непоколебимый Штейн и мстительный Поццо-ди-Борго13.
Готовясь к новой борьбе, Россия надеялась на содействие Пруссии, где многие из государственных сановников и все военные желали продолжения войны. Блюхер и его сподвижники жаждали случая отплатить французам в Париже за своевольные их распорядки в Берлине; к тому же Пруссия не могла ожидать значительного вознаграждения за понесенные ею потери, пока Наполеон владел левой стороной Рейна. Но хотя король Фридрих-Вильгельм сознавал истину сего мнения и готов был дружно содействовать императору Александру, однако же полагал, что Наполеон, действуя в собственной стране, мог оказать весьма упорное сопротивление и что не следовало подвергать случайностям войны успехов, приобретенных дорогой ценой14.
Что касается до Англии, то она была изнурена продолжительной войной, и государственный долг ее достиг чрезвычайных размеров (свыше 600 миллионов фунтов стерлингов, или четырех тысяч миллионов рублей серебром). В конце 1813 года великобританское правительство могло и без продолжения войны достигнуть предположенных им целей: восстановления законных династий в Испании, Голландии, Неаполе и Пьемонте, обладания важными колониями, совершенного уничтожения континентальной системы. В ноябре 1813 года английские войска под начальством Веллингтона вторглись в южные департаменты Франции. В то время прочие союзные армии еще оставались в бездействии на Рейне, что подало повод англичанам приветствовать своего вождя именем «освободителя Европы»15. Таким образом, и меркантильные выгоды, и народная гордость Джона-Буля были удовлетворены вполне; последующая же судьба Германии была не чужда Англии единственно потому, что король великобританский владел Ганновером16.
Из всего сказанного явствует, что в Совете союзников преобладала партия мира.
Меттерних, весьма хорошо знавший, что мирные переговоры и прекращение войны могли доставить австрийскому правительству значение, ускользавшее из рук его при дальнейшем продолжении борьбы с Наполеоном, искусно воспользовался благоприятным для него влиянием поборников мира. Изворотливый дипломат, являясь сторонником их, выказывал умеренность и бескорыстие Венского Кабинета. Нетрудно было предвидеть, что такую политику станут поддерживать все люди нерешительные, робкие, составляющие большинство всякого сборища. Отсутствие Штейна, остававшегося в Дрездене, где он был занят до начала (половины) ноября устройством временного управления Саксонии, также немало способствовало замыслам австрийского министра. Хотя на предложения, сделанные императором французов 5 (17) октября чрез графа Мерфельдта, тогда не было дано союзниками никакого ответа, однако же Меттерних, сообразив все сказанное при этом случае Наполеоном, решился открыть
