поставили переноски на пол.
– Расскажите, что случилось? – попросил я рыжеволосую женщину.
– Даже не знаю, – всхлипывая заговорила женщина. – Проснулись сегодня с утра, а он лежит неподвижно там, около лестницы…
Женщина показал рукой в сторону винтовой лестницы в холле.
– Дети подбежали к нему – он не встает. Попытались его поднять – он скулит, кричит от боли и не двигается… Мы перетащили его сюда прямо на ковре. До вас уже был врач, попытался его пощупать, и Тайсон, его зовут Тайсон, чуть врача не укусил. Вы не думайте, у нас пес очень добрый, с ним дети постоянно возятся. Бывает, то за хвост его потянут, то на лапу наступят – он даже не огрызнется никогда. Наверное, ему просто очень больно…
– В итоге врач что предположил?
– Ну, он сказал, наверное, собака упала ночью с лестницы и сломала позвоночник… – прошептала женщина и закрыла руками лицо.
– А это теоретически могло произойти?
– Не знаю… Может, и могло… Но, понимаете, он у нас полтора года живет, по этой лестнице сто раз за день пробегает. Вместе с детьми по ней носится туда-сюда, и ни разу даже лапу не подвернул… Я ничего не понимаю! – и женщина громко зарыдала.
На кровати под одеялом тоже заплакали дети.
«Нет, так дело не пойдет…» – сказал я себе.
– Раз, два, три! – воскликнул я и громко хлопнул в ладоши.
В комнате воцарилась тишина.
– Так, Евгения! Садитесь к детям на кровать. Укрывайтесь все втроем одеялом. Вытирайте друг другу слезы и берите себя в руки. Мне может понадобиться ваша помощь, но для начала просто успокойтесь…
– Семен Петрович… – задумчиво сказал водитель, не отрывая глаз от собаки.
– Что, Александр?
– Вы когда в ладоши хлопнули, я на собаку смотрел. Звук получился громким и очень неожиданным, я даже вздрогнул…
– И?.. – я не понимал, к чему клонит водитель.
– Так пес тоже не ожидал хлопка! Он тоже дернулся. Прямо всем телом. И головой и жо… ну, в смысле задней частью. Он никакой не парализованный! Он может двигаться, только не хочет. Точно вам говорю!
– А ты молодец, Александр, – похвалил я водителя. – Я-то вообще ничего не заметил…
– Евгения, – обратился я к женщине, – я думаю, тут что-то не так. Вероятно, никакого паралича нет. Есть сильная болезненность, пока непонятно, в каком именно месте и по какой причине. Мне нужно прощупать собаку. Буду делать это максимально осторожно, но мне нужно понять, где именно у него болит. Соответственно, при нажатии на больное место он может взвизгнуть, заскулить. Должен заскулить. Только так я смогу попытаться хоть что-то понять… Пожалуйста, не плачьте. Если вам страшно – отвернитесь. И детей это тоже касается.
Евгения с дочкой тут же с головой накрылись одеялом. Мальчишка схватил подушку, зажал зубами ее уголок, крепко прижал
